Многоступенчатый скандал

[diejacobsleiter]

Один из приемов, который меня в текстах Достоевского одновременно и восхищает (ибо прекрасно), и ужасает (ибо манипулятивно), – это прием многоступенчатого скандала. Он встречается почти в каждой его большой вещи, и даже в маленьких и комических ("Дядюшкин сон"). 

Выглядит это так: какая-то группа людей в комнате препирается о чем-то, дело доходит до скандала, но этот скандал и эта сцена не получают своего гармоничного разрешения и завершения. На самом пике скандала в комнату входит кто-то еще, один или целая группа, и начинает разрастаться новый скандал, доходящий до более высокой температуры. И опять эта сцена не будет окончена гармоничным угасанием и разрешением; и опять в самый ее разгар кто-то ввалится в комнату (или будет сообщена какая-то новость), которая произведет сенсационный или скандальный эффект, и начнет нарастать новая волна скандала, выше прежней. 

И подобные многоступенчатые конструкции могут длиться сотню страниц или больше. Они не дают читателю перевести дух, не позволяют бросить чтение. И доводят его до сильнейшего эмоционального возбуждения, особенно если читатель – подросток. 

С одной стороны, это великолепный конструктивный прием, помогающий строить длинные сцены, подобные вагнеровским (хотя именно этой техники у Вагнера нет). С другой стороны, в холодной рассчетливости этого приема, цель которого – манипулировать эмоциями читателя, – есть что-то отвратительное. 

Одна из моих любимых вещей у ФМ – "Идиот" – очень неровная по качеству. Вся первая часть великолепна, а дальше качество обваливается, и начинается графомания и невнятность. И эту первую часть я всегда прочитываю на одном дыхании, именно из-за этой техники эмоциональной раскачки читателя, многоступенчатого скандала.

Вся большая сцена, которая начинается с прибытия Мышкина в дом "Гани", написана такой лесенкой. И вся следующая макро-сцена, день рождения Настасьи Филипповны, – тоже: это великолепно рассчитанная многоступенчатая лестница скандалов, которая от относительно спокойных и медленных сцен разгоняется до бешеных, стремительно мелькающих, как клип, последених.