die Jakobsleiter (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
diejacobsleiter) wrote2017-09-19 09:10 pm
diejacobsleiter) wrote2017-09-19 09:10 pm
Entry tags:
Звуковая кухня Шекспира
В первом раунде укрощения строптивой Катерины Петруччо дрессирует ее (среди прочих приемов циркового укротителя) бесконечным повторением ее имени: так одомашнивают зверушку, приучают ее к кличке. И еще так внушают бессознательное доверие «к своему» – к тому, кто постоянно зовет тебя по имени. Причем, использует только по-семейному сокращенное имя – Kate вместо Katharina. Как она ни противилась (They call me Katharina), Петруччо не дал сбить себя с толку и продолжал говорить только Kate: в следующих 6 строках имя звучит 11 раз.
You lie, in faith; for you are call'd plain Kate,
And bonny Kate and sometimes Kate the curst;
But Kate, the prettiest Kate in Christendom
Kate of Kate Hall, my super-dainty Kate,
For dainties are all Kates, and therefore, Kate,
Take this of me, Kate of my consolation…
Мое любимое тут выражение – Kate of Kate Hall. Интернет-комментаторы пишут, что в старину имениям давали имена хозяев, и потом, для большего почета, звали человека, пристегивая к имени – имение: какой-нибудь Kent of Kent Hall. Не знаю, правда ли; у Ш. я такого больше не встречал. Но фраза шикарная.
А за ней идет кулинарный комплимент-каламбур:
...my super-dainty Kate,
For dainties are all Kates...
Dainty было приложимо и к девушке (изящная, утонченная), и к лакомству (изысканное); а dainties – это уже только сладости. И фраза dainties are all Kates – это каламбурная замена фразы dainties are all CAKES.
Чуть дальше Петруччо начинает каламбурить на тему одомашнивания зверушек, и за именем Kate начинает звучать Cat. Теперь речь идет о превращении дикой кошки (wild cat) в домашнюю (household cat):
...For I am he am born to tame you Kate,
And bring you from a wild Kate to a Kate
Conformable as other household Kates…
Этот диалог, один из самых остроумных и виртуозных у Шекспира, насыщен игрой слов как мало какой другой. Но в центре его – само имя Катерины, обыгранное как сумма двух слагаемых: Cake + Cat = Kate
You lie, in faith; for you are call'd plain Kate,
And bonny Kate and sometimes Kate the curst;
But Kate, the prettiest Kate in Christendom
Kate of Kate Hall, my super-dainty Kate,
For dainties are all Kates, and therefore, Kate,
Take this of me, Kate of my consolation…
Мое любимое тут выражение – Kate of Kate Hall. Интернет-комментаторы пишут, что в старину имениям давали имена хозяев, и потом, для большего почета, звали человека, пристегивая к имени – имение: какой-нибудь Kent of Kent Hall. Не знаю, правда ли; у Ш. я такого больше не встречал. Но фраза шикарная.
А за ней идет кулинарный комплимент-каламбур:
...my super-dainty Kate,
For dainties are all Kates...
Dainty было приложимо и к девушке (изящная, утонченная), и к лакомству (изысканное); а dainties – это уже только сладости. И фраза dainties are all Kates – это каламбурная замена фразы dainties are all CAKES.
Чуть дальше Петруччо начинает каламбурить на тему одомашнивания зверушек, и за именем Kate начинает звучать Cat. Теперь речь идет о превращении дикой кошки (wild cat) в домашнюю (household cat):
...For I am he am born to tame you Kate,
And bring you from a wild Kate to a Kate
Conformable as other household Kates…
Этот диалог, один из самых остроумных и виртуозных у Шекспира, насыщен игрой слов как мало какой другой. Но в центре его – само имя Катерины, обыгранное как сумма двух слагаемых: Cake + Cat = Kate
no subject
no subject
Может быть, Слай - это пародийный образ новой елизаветинской публики - "из грязи в князи". Это эпоха "буржуазии" (см. Веселые жены из Виндзора), пришедшей на смену аристократии; это они теперь одеваются и едят "как господа", это они теперь - "ценители искусства"