diejacobsleiter | Тюрьма, цикада и роскошь метафор

Ло Биньван. В тюрьме поет цикада

В западных землях
осенняя песня цикады
Узника с юга
осаждает «чувствами странника».
Трудно выдержать:
черные пряди крыльев
Оплакать пришли
голову в белых сединах...

Тяжесть росы
полет ее затрудняет;
Ветра порыв
песню легко заглушает.
Никто не хочет
верить в честь, в чистоту;
Кому же тогда
предъявить свое сердце смогу?

***

Этот текст написан в тюрьме в жанре De Profundis: «Из бездны взываю...». В 678 г. поэт попадает в отчаянное положение: арестованный за критику властных амбиций императрицы У Цзэтянь, он не знает, как доказать чистоту своих намерений. Будучи прямодушным чиновником-идеалистом, он выпад против императрицы считал проявлением верности, а не предательства, и в вину себе не ставил. Но все это было еще до смерти императора, до узурпации власти и кровавых чисток, которые при дворе устроила У Цзэтянь, и которые привели к мятежу, в котором участвовал и Ло Биньван. А сейчас – он только провел в тюрьме год и был освобожден по амнистии.

Стихам предпослано большое и красивое предисловие в стиле «полустихов-полупрозы», его поверхностный английский перевод можно почитать здесь.

Несмотря на положение узника, вроде бы не располагающее к эстетическим изыскам, текст получился очень сложным, с богатым словарем и сложной метафорикой. На самом деле, парадокса тут нет: отчаянное положение лучше, чем что-либо, проявляет истинный характер, и в случае Ло Биньвана этот характер оказался... сложной и богатой поэтической натурой, склонной к виртуозной работе со словом. У него и репутация была такая. Его включали в «Четверку Великих Мастеров Ранней Тан», вместе с Лу Чжаолинем, Ван Бо и Ян Цзюнем.

***

Чтобы понять смысл и оценить красоту текста, не обойтись без комментариев.

Начну с последней фразы: она – о невиновности, в которой Ло Биньван не знает, как и кого убедить.

Никто не хочет
верить в честь, в чистоту;
Кому же тогда
«предъявить» свое сердце смогу?

«Предъявить» как доказательство невиновности свое сердце (сказано не просто «открыть сердце», а именно «продемонстрировать», «предъявить» в споре и разбирательстве), т.е. попросту «дать слово джентльмена» в свое оправдание – это не самая удачная идея, он понимает. Люди циничны, а во времена кризисов – вдвойне. Видят во всем только низость. Но ничего другого, кроме «я невиновен», он в свою защиту сказать не может.

Интересно, как вторая строфа плавно, без скачка, переводит разговор с цикады на автора. Так что и первые строки уже можно относить к человеку вообще и поэту в частности: он – слабое существо, что угодно может его остановить; а голос негромок, что угодно может его заглушить. Начав с буддийской метафоры о хрупкости «реального мира», он перешел к зыбкости мира морального, к невозможности утвердить среди циников свою правоту и чистоту.

Тяжесть росы
полет ее затрудняет;
Ветра порыв
песню легко заглушает.
Никто не хочет
верить в честь, в чистоту;
Кому же тогда
«предъявить» свое сердце смогу?

***

Первая строфа – намного сложнее по языку и метафорике. Запад и Юг, упомянутые в стихах, это реальная география: Ло Биньван начинал службу на западе, в Синьцзяне, в районе Средней Азии. Потом служил на Юге. А заключение, видимо, снова вернуло его в пустынные западные окраины.

Т.е. Запад и Юг – значимые слова. Но они также – метафоры, связанные с идиомами. Западные земли – это метафора осени, по цепочке ассоциаций: запад – заход солнца – вечер дня – вечер года – осень. А южный головной убор – метафора узника; бог значет почему. И эти два значения тоже работают: дело происходит осенью, в период появления цикад; и автор – узник.

И это интереснейший, редчайший случай, когда слово работает одновременно и как метафора, и в прямом значении. Одновременно и осень, и западная провинция (в переводе мне пришлось извернуться, чтобы передать оба смысла):

В западных землях
осенняя песня цикады

Одновременно и Юг, и узник: это я передал как узник с юга. Следующая метафора (они идут плотно) – это чувства странника (или гостя, или чужака) – ностальгия, тоска по родным местам и разрушенной прошлой жизни. А дальше идет военный глагол осаждать, «атаковать». Собирая все вместе, получаем довольно изощренную фразу:

В западных землях
осенняя песня цикады
Узника с юга
осаждает «чувствами странника».

И самое сложное – в следующих строках:

...черные пряди крыльев
Оплакать пришли
голову в белых сединах...

Фраза голова в белых сединах - название старинной народной песни о чувствах брошенной женщины. Но при этом и прямой смысл важен: седая голова поэта (ему было уже 59 лет). Фраза, которую я перевел как черные пряди крыльев, говорит о «черных висках», которые, по тогдашней моде, делали похожими на голову цикады: узелки по обеим сторонам прически и свисающие, как крылья, прямые пряди волос.

Изощренность тут в том, что прической, похожей на цикаду, поэт описывает саму цикаду, ее крылья. т.е. как бы возвращает метафору к ее источнику. Он противопоставляет черное и белое через общий элемент: волосы. Черные крылья (которым подражали женские пряди) и белые седины на голове автора. Очень лихо закрученная поэтическая мысль.

Ну а теперь можно и перечитать, с учетом разбора:

駱賓王
在獄詠蟬

西陸蟬聲唱，南冠客思侵。
那堪玄鬢影，來對白頭吟。

露重飛難進，風多響易沉。
無人信高潔，誰為表予心。