С каким, оказывается, футуристским смаком переводил Бунин своего Гайавату. И было это еще в 1890х. Просто крылышковал золотописьмом.
Пел кузнечик, Па-пок-кина.
Спали гости Гайаваты...
Как он потом ни брызгал слюной на всю эту желтоблузую тусовку, но сам же им эту блузу и выкраивал. А надень на Бунина Хлебникова – будет сидеть как влитой.
Бобэоби пелись губы,
Вээоми пелись взоры,
Вам бесхитростно пою я
Эту Песнь о Гайавате!..
Кто остаться в Перемышле
Из-за греков не посмели,
На корму толпою вышли —
Неясыти видны мели...
С торжествующей улыбкой
Ждал их славный Гайавата,
Ждал, пока под их пирогой
Захрустит прибрежный щебень,
Зашуршит песчаный берег
И наставник бледнолицых
На песчаный берег выйдет...
В день удалого похода
Сокрушила из засады
Печенегова свобода
Святославовы насады...
И народ с прибрежья долго
Провожал его глазами,
Видел, как его пирога
Поднялась высоко к небу
В море солнечного блеска -
И сокрылася в тумане...
«Он был волком, не овечкой! —
Степи молвил предводитель.—
Золотой покрой насечкой
Кость, где разума обитель.
И Шух-шух-га на болоте
Испустила крик тоскливый,
Крик: "Прости, о Гайавата!"
Так в пурпурной мгле вечерней,
В славе гаснущего солнца,
Удалился Гайавата
В край Кивайдина родимый.
Отошел в Страну Понима...
Знаменитый сок Дуная
Наливая в глубь главы,
Стану пить я, вспоминая
Светлых клич: «Иду на вы!»