Дан-дан и чи-чи

В китайской морфологии есть техника удвоения, т.е. повторения иероглифа. Существуют слова с повторенным иероглифом, типа АА, с двумя, типа АВАВ, ААВВ, и более сложные комбинации. Иногда от удвоения рождается новый смысл, иногда смысл одиночного иероглифа просто усиливается. В других языках это чаще всего звукоподражание: ударные инструменты там-там и том-том, животные звуки гав-гав и хрю-хрю, эмоциональные ой-ой-ой или ай-ай-ай, бессмысленные песенные слова-затычки типа ля-ля или нони-нони. На китайское удвоение похоже разве что фольклорное усиление «дед бил-бил, не разбил, баба била-била, не разбила» или сленговое усиление «ужас-ужас». А в китайском сдвоенный иероглиф – это совершенно нормальная часть речи.

Один из афоризмов Конфуция как раз построен на таких удвоениях. Речь опять идет о качествах благородного человека и низкого человека, и опять Конфуций строит бинарную оппозицию. И для каждой характеристики он использует удвоенный иероглиф. Благородный человек у него дан-дан, а низкий чи-чи.

君子 坦 蕩蕩

小人 長 戚戚

jūn zǐ tǎn dàngdàng
xiǎn rén cháng qīqī

Речь идет о том, что цзюнь-цзы всегда ровный, спокойный, расслабленный, дословно – плывущий, floating, drifting, дан-дан; а сяо-жэнь – всегда невеселый, нервный, раздраженный, суетливый, дерганый, чи-чи.

Идея свободного дрейфа по воде выражена парным иероглифом dàngdàng 蕩蕩. У него большой список значений: широкий, просторный, щедрый, великодушный, текущий, бегущий (о воде), вольный, несвязанный, отвязанный, дрейфующий, плывущий (вольно, без усилия), светлый, яркий, чистый.

В одиночном виде иероглиф 蕩 имеет сравнительно «слабое» значение (если сравнивать с двойным): бродить, гулять, to roam, to wander. Он составлен из травы (верхняя часть) воды (левая часть) и горячего солнца, выпаривающего пар из воды (нижняя часть). Т.е. это плывущие водоросли, качающиеся в воде как пар над горячей водой, – так объясняет этимологический словарь.

И тут нас атакуют ассоциации из мира кино. Во-первых, это Одзу, с его шедевром «Плывущие водоросли» (1934 и ремейк 1959) – фильм о странствующих актерах. Одзу использует другой иероглиф 浮, но с тем же значением «доверять воде», вольно плыть, уплывать, float, drift.

Еще вспоминается «Солярис» Тарковского (1972) и важный для фильма образ покачивающихся в потоке водорослей; этот образ возвращается многократно, как лейтмотив. С тех пор он стал кино-символом, был разграблен на цитаты, и на него можно наткнуться где угодно, раз в несколько фильмов, от скандинавского до голливудского кино...

В предыдущем афоризме Конфуция, который я разбирал, речь тоже шла о спокойном достоинстве, и это был иероглиф 泰 tài, и в котором тоже была составная часть 水 вода, река. И там достоинство и величие описывалось как спокойное течение воды, как большая река.

Речная цивилизация показывает себя и здесь – в иероглифе дандан 蕩蕩 , в образе свободно плывущих речных водорослей и человека, спокойно и доверчиво плывущего по жизни, как по реке. Этот образ вырастает до мощнейшей этической идеи внутренней свободы и покоя, великодушия и широты, доверия и открытости миру.

Конфуций, однако, дополняет его «сухопутным» образом 坦 tǎn. Иероглиф составлен из элементов земля (слева) и солнце над горизонтом (справа) и означает ровный горизонт, плоскую поверхность, ровную, прямую дорогу. И – соответствующие эмоциональные значения: спокойный, безмятежный, ровный, уравновешенный.

И tǎn 坦 , и dàngdàng 蕩蕩 – синонимы, оба говорят о спокойствии и ненапряженности, о просторе и широком горизонте, о доверии к жизни и свободном движении по ней. Конфуций как бы подходит к качествам благородного человека с двух сторон – с суши и с реки.

Только проблема в том, что между этими словами нет союза而, «и»; они просто приставлены друг к другу. Это может значить, что там нет перечисления, а иероглиф 坦 , tǎn, ровный, использован в смысле всегда, постоянно. Т.е. смысл в том, что цзюнь-цзы неизменно спокоен и безмятежен, как плывущие по реке водоросли.

Эту мысль подтверждает и соответствующий (на том же месте в следующей фразе) иероглиф 長. Он изображает длинноволосого человека вроде хиппи и означает длинный (путь, река), долгий, далекий, отдаленный, продолжающийся, тянуть, растягивать, а также – нужные нам значения всегда, постоянно, неизменно.

君子 坦 蕩蕩

小人 長 戚戚

В каждой полуфразе в центре находится иероглиф всегда, слева от него определяемое понятие, справа предикат. Но для всегда Конфуций использует разные иероглифы, с разной эмоциональной окраской. Ровный путь, широкий горизонт – для обозначения постоянного качества у благородного человека, и длинный, нескончаемый, растянутый путь, «дистанция огромного размера» для низкого человека. Это как русские варианты: всегда в спокойном употреблении, вечно – в раздраженном («вечно ты оставляешь тапки посреди комнаты!»)

Осталось рассмотреть последний парный иероглиф, 戚戚, qīqī. Среди его значений – родственник, родственный (не имеет отношение к нашему тексту) и еще нервный, напряженный, печальный, горестный, с неспокойным трепещущим сердцем.

История иероглифа сложна, не буду в нее погружаться здесь. Важным для понимания элементом тут надо считать戈, косую алебарду, развившуюся в 戉, кривой боевой топор. Идее борьбы, битвы, войны, которые царят в душе низкого человека, противопоставляются идея мира и покоя, которые царят в душе благородного человека.

Тут сказывается не только пацифизм Конфуция (у него есть горькая фраза о том, что посылать на войну необученных военному делу людей – значит, просто губить свой народ), но и более широкое понимание того, что человечность и благородство наилучшим образом проявляются в покое и мире, это естественное для человека состояние. А агрессивность, злоба, ненависть, война – неестественные, болезненные, извращенные состояния.

«Оружейные мотивы» в иероглифе 戚  показывают, что душа низкого человека находится в состоянии войны – с собой, с людьми, с миром. Английское слово struggle, которым пользуются некоторые переводчики этого фрагмента, лучше всего передает смесь борьбы и страдания. Низкий человек struggles; that’s what he does.

Тут еще, конечно, вспоминается советское мобилизационное государство, в котором была не «уборка урожая», а «битва за урожай», космос не исследовали, а покоряли, как врага, а пятилетку почему-то надо было закончить в четыре или даже три года. Штурмовая работа была более уважаема, чем спокойная и профессиональная. В конфуцианской этике это все приметы низости, морального уродства. В конфуцианской терминологии СССР (а равно и КНР) был бы большим сяо-жэнь, коллективным низким человеком, подлецом, превратившим жизнь всего народа в бессмысленный стресс...

Что касается перевода, то единственно правильный и короткий вариант у меня не получается. Выходит только что-то импрессионистическое вроде (и это плохо, я понимаю):

Цзюнь цзы всегда спокоен, великодушен, доверяет течению жизни.
Сяо жэнь вечно раздражен, огорчен, борется с жизнью.