Расчесать львиную гриву расческой для бровей

Еще одно из чудес в истории музыкальных записей. Мария Жуан Пиреш играет 2-ю часть 5-го концерта Баха. Чудо ясной разумности и чуткости. Выстроить убедительную фразировку такого запутанного и кудрявого текста - труднейшая задача; а сделать это как она - вполголоса, "на кончиках пальцев", - и вовсе невероятно.

Watch on YouTube

5-1. Конфуций выдает дочь за уголовника

子謂公冶長，「可妻也。

雖在縲絏之中，非其罪也」。

以其子妻之。

Учитель сказал про Гун Ечана: «Его можно женить.

Хоть он и был закован в кандалы (= отбыл срок в тюрьме), он невиновен.»

И выдал за него свою дочь.

Пятая глава Лунь Юй называется «Гун Ечан», по имени человека, о котором идет речь в первом тексте. Кто такой Гун Ечан и в какую криминальную историю он попал, не очень хорошо известно. Других упоминаний в ранне-конфуцианских текстах нет. Поздние тексты сообщают, что он не то ученик, не то просто из близкого круга знакомых; не то из княжества Лу, не то из Ци. Однако своей поминальной таблички в конфуцианских святилищах он удостоился, пусть и в дальних рядах, не среди главных «12 премудрых».

Что здесь интересно? Что Конфуций пренебрег «репутационным судом» общества и принял Гун Ечана в свою семью. Виновен человек или невиновен, но если он побывал в лапах правосудия, это в тогдашнем общинном укладе Чжоу означало клеймо изгоя на всю оставшуюся жизнь. Презрение и отторжение сельской либо городской (квартальной, районной) общины было ему гарантировано. Поэтому поступок Конфуция, по общинным стандартам той эпохи, был вызывающим, скандальным.

Конфуций принял самостоятельное решение: если человек был осужден невинно, его репутация не должна быть запятнана, его статус не должен пострадать. В этом и заключается – и содержание текста 5-1, и смысл его появления в Лунь Юй: дать ученикам две новые модели суждения и поведения. Во-первых, надо думать своей головой, а не полагаться на суд толпы или на официальный приговор; во-вторых, каждый человек заслуживает индивидуального подхода.

Это звучит для нас банально, но подобные суждения были в новинку для Осевого времени: и освобождение разума от автоматической традиционности, и эмансипация личности от общинной этики. Эти новинки требовали не только обсуждения на словах, но и создания поведенческих моделей. Конфуций «не пожалел родную дочь», чтобы на живом примере показать, что суждение о человеке должно быть свободным и независимым.

В более поздние времена Гун Ечан оброс множеством историй, превративших его в фигуру почти мифологическую. Например, о нем, как о Зигфриде, говорили, что он умел понимать язык зверей и птиц; поэтому традиционная китайская иконографика полна его изображений вместе с птицами или зверями.



Параллели с Зигфридом на этом не кончаются: тому «маленькая птичка» рассказала, как найти скалу, окруженную пламенем, где спит «спящая красавица» Брюнхильда; а Гун Ечану птичка рассказала, где находится труп убитого человека. Потом эта осведомленность и стала причиной его ареста и обвинения в убийстве.

Есть и другие апокрифические версии, в духе "жития святого" или волшебной сказки. Вот одна из них - простая лубочная история для детей.

***

Однажды в царстве Лу жил человек по имени Гун Ечан. Он был беден, постоянно голодал и с утра до ночи вынужден был думать о еде и питье. Как-то раз одна знакомая птица влетела в его дом и стала громко кричать. Гун Ечан знал язык зверей и птиц, поэтому он понял, что кричала ему птица: «Гун Ечан, Гун Ечан, в Наншани появилася тигр, он поедает домашних животных. Он ест мясо, а я клюю внутренности. Поспеши!»

Гун Ечан поспешил в Наншань, и птица указывала ему дорогу. Там он нашел барана, убитого тигром, и забрал его домой, чтобы доесть вместе со своим другом-птицей. Пастухи пошли по кровавым следам и пришли к дому Гун Ечана и нашли рога этого барана. Хозяин барана подумал, что Гун Ечан его украл; он даже не стал слушать оправданий и сразу пожаловался правителю княжества Лу. Гун Ечан спорил и защищался как только мог; но правитель Лу не поверил, что люди могут понимать птичий язык, и приказал бросить того в тюрьму.

Конфуций был знаком с Гун Ечаном и знал о его особом даре понимать язык птиц и зверей; поэтому он явился к правителю Лу и вступился за Гун Ечана. Но как он ни убеждал правителя, тот не поверил. Конфуций вздохнул и сказал [тут идет почти цитата из Лунь Юй]: «Хоть он и в тюрьме, он все-таки невиновен!»

Вскоре после этого, знакомая птица посетила Гун Ечана в тюрьме и начала взволнованно петь у него над головой: «Гун Ечан, Гун Ечан, люди из княжества Ци вторглись на нашу территорию, перешли реку Йи у подножья гор. Поспеши!» Гун Ечан позвал тюремщика и попросил его передать князю, что армия Ци напала на Лу.

Князь все еще не верил ему, но в его сердце зашептало сомнение, и он послал лазутчика проверить, правду ли сказал Гун Ечан. И лазутчик обнаружил, что армия Ци действительно нападает. Князь собрал свое войско и отправил навстречу врагу. И так как он был подготовлен к нападению, его войско одержало победу. Армия Ци была совершенно разбита, ее воины разбежались по окрестностям.

И тогда князь Лу освободил Гун Ечана и щедро наградил его. Он даже хотел дать ему титул дафу [«большой человек», высокий чиновный титул], но Гун Ечан отказался: он считал постыдным носить такой высокий титул только из-за своего знания птичьего языка.

После освобождения Гун Ечан учился у Конфуция, постигал конфуцианское учение. Благодаря уму, прилежанию и скромности в быту, он вскоре стал зятем Конфуция. И хотя он был одним из мудрецов-учителей, он не передал свое знание птичьего и звериного языка ученикам. После его смерти это удивительное знание было утрачено...

(Это был мой беглый перевод отсюда. В сети часто воспроизводится русский перевод другого варианта сказки о Гун Ечане)