Цзюнь-цзы и платонизм Конфуция

Впервые наткнулся на определение цзюнь-цзы, данное самим Конфуцием. В Лунь Юй есть много описательных характеристик, вроде «благородный человек – достоинство, но не высокомерие; маленький человек – высокомерие, но не достоинство». Но нет «главной формулировки», что же такое цзюнь-цзы. Косвенно, по употреблению этого слова, можно было сказать, что цзюнь-цзы это «истинно благородный человек»; т.е. социальный термин «сын правителя» превратился у Конфуция в этический идеал.

Но вот, оказывается, есть и простое определение. Это в «Ли-цзи», «Записках о Ли», в главе «Князь Ай-гун спросил» (эта глава – запись диалогов Конфуция и луского князя Ай-гуна), в 10-м параграфе:

君子也者，人之成名也。

Цзюнь-цзы – это законченное / совершенное / идеальное имя человека.

Т.е. цзюнь-цзы – это определение человека вообще, но не «обычного человека», а взятого в его идеально-совершенном виде, как идея. На религиозном языке это называется «человек как божественный замысел», а на языке платоновской философии – эйдос человека.

И нет, мы не будем делать удивленные лица, снова и снова обнаруживая сходство между платоновским «идеализмом» и мыслью Конфуция. На самом деле, всякая последовательная мысль ходит путями Платона, даже если она изъясняется по-китайски. А я бы сказал: тем более, если она изъясняется по-китайски, пользуясь, на зависть Платону, нагляднейшими эйдосами-иероглифами. Нет-нет, удивляться тут нечему: всякое честное мышление неизбежно приходит к понятиям вроде «эйдос» или, как тут сказано, 成名, чен-мин, «совершенное имя»...

Политика как высшее из человеческих занятий

В «Записках о Ли» есть главы, напоминающие диалоги Платона – и стилем, и формой. Одна из них - Ai Gong Wen, «[Луский князь] Ай-гун спросил». Я в нее уже несколько раз заглядывал и приводил здесь кусочки. В Лунь Юй почти все тексты короткие, замкнутые на одном высказывании Конфуция, и лишь некоторые развернуты чуть длиннее. А тут – беседа, не стесненная рамками афоризма. Она движется свободно, шаг за шагом идет вглубь темы. Я склонен думать, что это настоящие диалоги Ай-гуна и Конфуция: задокументированные, а не выдуманные много веков спустя. Не знаю, потяну ли перевод целиком. А было бы интересно. Вот два маленьких параграфа.

Кун-цзы [Конфуций] сидел рядом с князем Ай-гуном. Ай-гун сказал: «Осмелюсь спросить, из человеческих путей-дао, какой – самый важный / великий?» Кун-цзы изумленно обернулся, лицо его посерьезнело, и он сказал в ответ: «То, что вы это так сформулировали, государь, – настоящее благословение для простых людей. Как же ваш покорный слуга осмелится не дать ответа? Из человеческих путей самый важный / великий – это политика / управление».  

Князь сказал: «Осмелюсь спросить, что вы понимаете под политикой / управлением?» Кун-цзы ответил: «Управление – это исправление (по-китайски тут тоже однокоренные слова). Если правитель поступает правильно, то и народ последует его политике / управлению. Народ следует тому, что делает правитель. Как могут люди следовать тому, чего правитель не делает?»

И т.д., там дальше много интересного. В этом тексте начинают проступать некоторые новые для меня контуры мысли Конфуция. Разговоры о том, что монарх – это моральный компас народа, и что «рыба гниет с головы», есть и в Лунь Юй, в этом блоге они уже появлялись не раз. Но в диалоге «Ай-гун спросил» эта мысль предстает в более продуманном виде. Надеюсь когда-нибудь доперевести.

Как все знают, Конфуций лишил понятие цзюнь-цзы, «сын монарха», его социально-политического значения и сделал моральным идеалом. «Цзюнь-цзы – это эйдос человека», говорит он в этом же диалоге чуть дальше.

Но мысль его не останавливается на этом. Следующий шаг – возвращение обновленного понятия цзюнь-цзы в монархический контекст. Мысль Конфуция – в том, что в государстве именно правитель служит таким «эйдосом человека», поведенческой моделью для всех остальных. Если он испорчен и развращен, то его испорченность и развращенность будут тиражироваться в народе. Если он глумливый циник, то и народ будет массово впадать в глумливый цинизм (пример – у всех перед глазами). Но точно так же и благородные качества монарха будут служить моделью и моральной опорой для большинства – начиная с ближайших сановников и министров и кончая «простым народом». По Конфуцию, рыба не только гниет с головы, но и выздоравливает с головы.

И тогда понятно, почему Конфуций считает политику / управление самым важным / великим из человеческих занятий. Борьбу за власть, придворные, партийные и бюрократические интриги он, разумеется, к политике не относит (только пошлый дурак считает такие вещи политикой); а видит в ней этический путь восхождения к эйдосу: сначала монарха (потому что в этом и состоит его предназначение – не править, а формировать этический идеал), а потом, за ним, и его сановников, министров и всего «простого народа».

Что политика – это часть этики, известно давно и не только в Китае (а например, и в античной философии). И Конфуций не одинок на этом пути рассуждений. Он предлагает свою формулу политики как части этики. Его решение, разумеется, чисто монархическое (философы почти никогда не бывают «демократами», ибо еще на первых подступах к теме понимают, что мысль иерархична, этика иерархична, и следовательно – политика иерархична). Сначала Конфуций вырабатывает системное этическое учение; а потом прилагает его к государству, считая государство приложением этических принципов к социальной практике. Политика – это этика, явленная в социальной плоти. А вершина политической пирамиды, монарх, – это, соответственно, воплощение этической вершины, цзюнь-цзы, идеала-эйдоса человека.

Философия Конфуция многими чертами похожа на Платона; и особенно этим эйдетическим мышлением. Ведь его программа «исправления имен» – это тоже в чистом виде эйдетическое мышление: каждая вещь должна соответствовать своему эйдосу, или, как сказано дальше в этом тексте, «совершенному имени», чен-мин.

Поэтому не стоит удивляться тому, что Конфуций не разделяет простонародного убеждения, что «политика – это грязное дело». Для него это высшее, важнейшее, благороднейшее из человеческих занятий. Люди живут в обществе и государстве; понять, как это работает, – значит, понять главное в человеческой жизни; научиться исправлять и улучшать это, – значит, достичь вершины мудрости.

Для греческих философов политика тоже была не «грязным», а высшим из человеческих занятий. Они вовсе не были диванными мечтателями, и считали целью философии обоснование политики через целостное мировоззрение. Все они были нацелены на воспитание «идеального гражданина полиса» (калос кай агатос, греческий вариант цзюнь-цзы), все были вовлечены в политические дискуссии. И Платон, точно так же как Конфуций с Ай-гуном, вел диалоги с правителями. (Правда, общение с тираном Дионисием Сиракузским кончилось плохо, как мы помним: он был сначала принят с божественными почестями, а потом продан в рабство.)

Дальше Конфуций очень обстоятельно, не афоризмами, а нормальным текстом, говорит о семейной этике, о самосовершенствовании и самоуважении и прочих важных для него вещах. Свежие мысли, не повторенные в Лунь Юй. И отличное изложение. Надеюсь добраться.

Эх. Где бы одолжить еще лет 500 жизни...