Подмена

[diejacobsleiter]

Когда легисты говорят о Законе и Порядке, нельзя поддаваться на обман: они имеют в виду нечто другое. Они говорят не о таких приятных всякому уху вещах, как равенство перед законом или отсутствие коррупции, а о власти и контроле. Т.е. - о своей диктатуре. Легизм - это идеология диктатуры, и не просто диктатуры, а такой, которая не связывает себе никакими ограничениями морали, традиции, обычая. Об этом в некоторых текстах говорится прямо, без ложного стыда. 

Как я недавно цитировал, древние легисты начинают с разговора о том, какие дураки и простофили эти "обычные люди", безропотно подчиняющиеся закону, морали и традиции. Вот и пусть подчиняются. А мы, умные и талантливые, не порабощенные традицией, моралью и законами вчерашнего дня, имеем другое призвание - устанавливать новые законы, мораль и традицию, согласно своим нуждам и сегодняшним целесообразностям. Мы "не твари дрожащие, а право имеем"; мы птицы высокого полета; с унылыми школярами и традиционалистами нам говорить не о чем. Все это написано в классическом тексте легизма "Книга правителя области Шан" с шокирующей прямотой.

Конечно, у этого учения много направлений, и, наверное, не все такие наглые и циничные. Но ключевую идею лучше схватить сразу: Легизм - это не уважение к Закону, а Управление законом. Не Диктатура Закона; а Диктатура, манипулирующая законом. В век тотальной подмены понятий запастись подобными прививками и противоядиями - очень полезно.

***

А вообще - очень быстро устаешь от однообразия легистской демагогии. Сразу начинаешь понимать, как эти трюки работают.

Подмена номер 1: личная мораль подменяется повиновением и запуганностью. Например:

Наказания порождают силу, сила порождает могущество, могущество порождает страх, страх порождает мораль (дэ). Мораль рождается из наказаний.

Это, конечно, совсем уж примитивная подмена: но многим нравится. Соблазн упрощения неистребим. Всегда найдутся жулики, которым захочется заменить сложные и запутанные узлы этики удобными зип-молниями контроля.

Подмена номер 2: понятие управления (государством) подменяется понятием подавления и порабощения людей. Тут уместно вспомнить, что само понятие «народ» – чисто манипулятивное, из словаря демагогов и диктаторов; а иероглиф народа 民 – это «выколотый глаз» (рабам выкалывали глаза, чтобы они не видели, куда идут, и не убежали), это рабская слепота. Как только политик начинает говорить «народ», the people, la gente, das Volk, его можно дальше не слушать, это демагог и манипулятор. Управление «народом» сводится либо к обману, либо к запугиванию.

Слабый народ – сильное государство - вот и вся песня. Но и она лживая. Не государство становится сильным, а захватившая его банда. Клептократический режим современной России – хорошая иллюстрация: народ слаб, государство слабо, а небольшая группа людей – могущественна и сверх-богата. Если это считать государственным менеджментом, тогда меня можно считать замаскированным инопланетянином.

Вот, собственно, и все. Остальные подмены – вариации на эти две темы. 1. Когда человек ценится не по личным качествам, а по тому, как его можно использовать в качестве винтика, инструмента. (Конфуций чуть ли не кричит: «Порядочный человек – не инструмент!») 2. И когда управленческие модели ценятся по тому, насколько они похожи на плантаторское рабовладение или на human trafficking.

И еще один ингредиент: отказ от любого морального кодекса, кроме прагматического. Т.е. это то, что называется цинизмом, в самом точном смысле этого слова. Нет добра и зла, правды и лжи, честности и обмана, доброты и жестокости, знания и незнания, мудрости и невежества; есть только выгода и прагматические соображения. Т.е. отрицается не просто конфуцианство, а все, что ценится «обычными людьми» (главное ругательство в словаре легистов). В политологии это обычно называется «макивеллизмом».

Интеллект и разномыслие – основа беззакония; этикет (ли) и музыка – приметы распущенности и порочности; доброта и человечность – мать преступности; найм на чиновные должности из-за хорошей репутации – источник зла и алчности.

Это, конечно, явный выпад против главных принципов конфуцианства; но это еще и выпад против «нормального» мировоззрения, которое ценит ум, доброту, традиции, искусство и порядочных чиновников.

Может быть, самая большая дыра, зияющая в этическом кодексе легистов, - это отсутствие уважения: и к человеку, и к «народу». Даже право собственности (как у большевиков) ставится под контроль. Ключ к контролю – перевернуть естественный социальный уклад, хорошенько раскулачить богатых и слегка обогатить бедных:

Бедные должны выгадывать от наград, чтобы разбогатеть; а богатые должны страдать от наказаний, чтобы обеднеть. Важная вещь в управлении государством: сделать богатых беднее, а бедных богаче. В этом случае страна будет сильной.

Это не называется «сильная страна». Это называется полный контроль: если благосостояние людей в твоих руках, они полностью покорны.

Ну и так далее. Все очень скучно, серо и однообразно в мире большевиков. Ухватив эти нехитрые подмены, можно подобные книги писать целыми библиотеками.

(Цитаты были, в основном отсюда. Русский перевод всей книги – здесь.)

Comments

[crapulous]

У Шан Яна была очень символичная смерть.
Не каждый может похвастаться тем, что испытал на собственной шкуре все больные места своей теории: от последствий перманентной войны, до казни родственников. Даже если это неправда, это все равно хорошо придумано.

[diejacobsleiter]

Это да, он умер, но "дело его живет": даже казнивший его император продолжал править по его лекалам. Не говоря уже о более близких к нам деятелях.

68-я глава Истории Сымы Цяня посвяшена Шану (это 7-й том русского издания). Я не читал ее целиком, только пролистал, более-менее угадывая, какие ужасы там можно прочесть. Глава длится 10 страниц и кончается красивым финальным пассажем, 100% в духе и в стиле Плутарха, который заканчивал свои биографии элегантным этическим резюме:

«Я, тайшигун, скажу так. Шан-цзюнь был по натуре своей жестоким человеком. То, как он вначале пытался завоевать доверие Сяо-гуна речами о пути правителя, показывает, что это были поверхностные речи, не отражающие существа его взглядов. И то, как он с помощью мелкого чиновника – любимца вана – достиг высокого поста, наказал княжича Цяня, обманул вэйского военачальника Ана, не прислушивался к советам Чжар Ляна, с достаточной ясностью показывает, сколь мало доброго было в Шан-цзюне.

Мне приходилось читать сочинения Шан-цзюня «Кай Сай» и «Гэн Чжань». Действия и поступки этого человека подобны описанному там. Неудивительно, что он в конце концов оставил о себе в Цинь недобрую славу.»

В общем, тип Эдмунда из "Лира": проныра, интриган, человек без моральных ограничителей, протиснувшийся к власти с помощью царского любовника. Вах!. И вдобавок еще и теоретик.

Главы, которые читал Сыма, – 7-я и, возможно, 3-я либо 1-я.

[crapulous]

Это да. "Дедушка умер, а дело живет. Но лучше бы было наоборот".
Казни родственников, которые придумал Шан, отменили только в XX веке.