diejacobsleiter | 4-1. Конфуций-риэлтор

Текст 4-1 труден своей крайней сжатостью – даже по меркам Лунь Юй. У переводчиков большой разноголосицы я не встретил, но вот бессмыслицы – предостаточно...

子曰：里仁為美。擇不處仁，焉得知？

Предварительный перевод:

Учитель сказал:
Общину жэнь делает прекрасной;
Выбирая, [где] не обитает жэнь,
Как достичь мудрости?

Как-то все это не складывается в осмысленное целое. Не очень понятно, идет ли речь о выборе места жительства или это какая-то метафора этического выбора.

К моему изумлению, большинство переводчиков поняли текст в духе «выбора приличного района», и их переводы сводятся к вариациям на тему «прекрасно жить там, где царит гуманность» (иногда буквально так и пишут). Но, во-первых, это крайне вольное обращение с оригиналом (там ничего такого нет), а во-вторых – это вообще довольно странная мысль для Конфуция, которого этика интересовала как структура личности человека, а не как критерий поиска подходящего места жительства.

Вот, например, перевод Переломова: «Если в общине царит человеколюбие, это прекрасно. Разве можно считать мудрым того, кто поселяется там, где не царит человеколюбие?» Переломов аргументирует так, что первое слово (ли) – это название свободной сельской общины, живущей под самоуправлением (совет старейшин); и что вообще-то лучше понимать текст так: «Как хорошо, когда в родной деревне, где живешь, царит человеколюбие». И добавляет (цитирую): «Начиная суждение со слова ли («община»), Конфуций как бы подтверждает: главное — добиться, чтобы в каждой ли царило жэнь («человеколюбие»).»

Мне все это кажется совершенным вздором: и перевод волен, и в контекст книги это никак не вписывается. Лишь одно в этом комментарии верно: 里 ли – это действительно маленькое сельское комьюнити, вольная община, состоящая примерно из 25 семей. Иезуиты, с опорой на старинных авторов, дают такой перевод-толкование :

Деревня должна быть маленькой и неприметной, населенной не более чем 25 семьями. В деревнях такого рода между обитателями процветают взаимное доверие и приязнь. Такая добродетель и красота происходят от одной-единственной вещи: там можно вольно выбрать себе дом [возможно, имеется в виду отсутствие крепостнических ограничений]. Но если кто-то не хочет жить в таком месте, которое мы назвали бы домом любви и непорочности, как он может считать себя мудрым?!

Мне это тоже кажется бредом сивой кобылы; но, видимо, традиция видеть тут воспевание идиллической деревни укоренилась глубоко. Даже Чжу Си не помогает выбраться из этого болота на свет божий:

[Деревенская?] община обладает традицией глубокой человечности, и это делает ее прекрасной. Выбирая общину [место жительства?], не поселиться там, где она (жэнь-человечность) есть, значит, утратить свое коренное чувство добра и зла, и не достичь того, чтобы сделаться мудрым.

Либо я чего-то не понял в китайском тексте, либо это все какая-то беспробудная нелепица. Да, конечно, лучше селиться среди хороших людей, а не разбойников; кто же спорит. Но к знанию / мудрости – какое это имеет отношение? И как этот прагматичный текст мог стать началом длинного каскада серьезных, глубоких текстов, посвященных жэнь?

Можно, конечно, предположить, что Конфуций тут хвалит деревенскую жизнь в сравнении с городской. Мол, в городе люди черствы и равнодушны, утратили жэнь, а в деревне – совсем другое дело: добрые селяне сохранили человечность в общении. А посему, граждане, селитесь в деревне и будет вам мудрость... Но это – еще большая нелепица. Конфуций никогда не был «беглецом от суеты», никогда не мечтал, подобно поэтам и даосам, уйти в горы и любоваться там пейзажами в тишине. Он вполне прямым текстом осуждал модели бегства и «опрощения», резко и непримиримо спорил на эту тему с Лао Цзы и его сектой. Он был человек городской, деревню не любил, а любил цивилизацию и культуру и интересовался политикой и социальными формами во всей их сложности. Никаких идиллических мотивов у него нет; зато есть крайне резкий выпад в адрес «деревенских добряков»: они – «воры морали», создатели фальшивого образа доброты.

Нет. По контексту книги в целом и 4-й главы в частности, я уверен, что ни о какой деревне тут речь не идет. Совершенно исключено. И никаких риэлторских советов по выбору места жительства в этом тексте нет. А что есть? Думаю, что есть одна чистая этика, высказанная с привлечением житейской метафоры. И это – совершенно в стиле Конфуция. Он – поэт, создающий уникальные словесные кристаллы и пользующийся при этом всей палитрой поэтической техники: ритм, рифма, метафора, ассоциация, подтекст и пр.

И некоторые переводчики тут со мной согласны. Например, Robert Eno дает такой вариант (он тоже оставляет непереведенным ren = жэнь, человечность): To settle in ren is the fairest course. If one chooses not to dwell amidst ren, whence will come knowledge? И поясняет: The passage employs the metaphor of choosing a neighborhood, which is explicit in the Chinese text.

Ну конечно! Это прекрасное начало каскада текстов на тему жэнь, как бы интродукция: «Жэнь – прекрасное жилище! А тот, кто выбирает не селиться в жэнь, - разве он чему-либо научится?» Смысл – в том, что жэнь-эмпатия должна быть как бы «домом души», вместилищем и обиталищем личности: все последующие качества можно развить только обосновавшись в этом «жилище».

И тогда Конфуций перестает звучать как риэлторская брошюра, а обретает свой нормальный голос и стиль – полный поэтической игры и юмора. Он лукаво стилизует разговор о базовой категории этики под мещанскую болтовню о выборе района проживания. Возможно, он даже игриво стилизует жэнь под топоним. Более сбалансированный перевод мог бы быть таким (слова «район» я решил избежать, слишком вульгарно):

Учитель сказал: «Поселок Жэнь – прекрасен!
Решил не селиться в Жэнь – как достигнешь мудрости?»