Sep. 21st, 2020

子路問成人。子曰「若臧武仲之知公綽之不欲卞莊子之勇冉求之藝文之以禮樂亦可以為成人矣。」曰:「今之成人者何必然?見利思義,見危授命,久要不忘平生之言,亦可以為成人矣。」

Цзылу спросил о совершенном человеке (завершенном, состоявшемся).

Учитель сказал:

«Вообрази мудрость Цзан Учжуна, бескорыстие Гунчо, храбрость Чжуанцзы из Бянь, талант Жань Цю, отшлифуй
это все формой-ли и музыкой, - и получишь то, что можно назвать совершенным человеком.»

И еще сказал:

«
Но в наше время – зачем совершенному человеку быть именно таким? Кто видит выгоду – и думает о должном; видит опасность – и жизнь готов отдать; данное слово держит долго, не забывает его всю жизнь; того тоже можно назвать совершенным человеком».

***

Это несложный текст; тут только надо помнить, что разговор идет с Цзылу, «джигитом», человеком храбрым, верным, совершенно лишенным эгоизма, но при этом мало способным к образованию, культуре, этикету, утонченности. Поэтому Конфуций сначала рисует идеал, совмещая в нем качества разных людей (некоторые из упомянутых – чиновники, еще один – ученик Конфуция), совсем как в «Женитьбе» Гоголя: «Если бы губы Никанора Ивановича да приставить к носу Ивана Кузьмича, да взять сколько-нибудь развязности, какая у Балтазара Балтазарыча, да, пожалуй, прибавить к этому еще дородности Ивана Павловича — я бы тогда тотчас же решилась.»

Но потом Конфуций, вопреки своему обыкновению выражаться «одноразово», делает второй заход. И, опять же, вопреки своему обыкновению жестоко и насмешливо обращаться с Цзылу, рисует портрет совершенного человека прямо с него! В этом портрете ничего не говорится о талантах и знаниях, а только об отсутствии эгоизма: справедливость, долг, бесстрашие, верность.

Это, в общем, и есть те качества, которыми прославился Цзылу: позже они подверглись жестокой проверке, и он выдержал ее с честью. Напомню, уже в поздние годы, находясь на службе у одного князя, он бросился спасать его, когда дело уже было проиграно, переворот свершен, а князь арестован; т.е. шел на верную смерть. И, конечно, был убит с обычными китайскими жестокостями...

***

Есть всеобщий идеал совершенства, абстрактный и безличный, «созвездие всех добродетелей». Он применим к «человеку вообще». И есть конкретный идеал совершенства, эйдос конкретного человека. Такое совершенство заключается не в полном собрании всех возможных достоинств, а в полном развитии того, что человеку и так свойственно. Не нужно требовать академического совершенства от того, кто не способен к учебе; не нужно требовать офицерской храбрости от человека тихого и неагрессивного.

Совершенство человека – это полная реализация его эйдоса. Такова мысль Конфуция (за вычетом слова «эйдос»). И совершенство личности Цзылу – это не «губы Никанора Ивановича да приставить к носу Ивана Кузьмича», а полнота реализации его личных достоинств: верности, бесстрашия, ответственности. Больше ничего не нужно; это и есть реальное совершенство. Завершенность, достроенность того здания, которое уже строится.


Вчера, разбирая текст Конфуция

Вообрази мудрость Цзан Учжуна, бескорыстие Гунчо, храбрость Чжуанцзы, талант Жань Цю, отшлифуй это все этикетом и музыкой, и получишь то, что можно назвать совершенным человеком.

я вспомнил конструирование совершенного человека у Гоголя:

...Никанор Иванович недурен, хотя, конечно, худощав; Иван Кузьмич тоже недурен. Да если сказать правду, Иван Павлович тоже хоть и толст, а ведь очень видный мужчина. Прошу покорно, как тут быть? Балтазар Балтазарович опять мужчина с достоинствами. Уж как трудно решиться, так просто рассказать нельзя, как трудно! Если бы губы Никанора Ивановича да приставить к носу Ивана Кузьмича, да взять сколько-нибудь развязности, какая у Балтазара Балтазарыча, да, пожалуй, прибавить к этому еще дородности Ивана Павловича — я бы тогда тотчас же решилась. А теперь поди подумай! просто голова даже стала болеть. Я думаю, лучше всего кинуть жребий. Положиться во всем на волю Божию: кто выкинется, тот и муж...

Но помнил, что есть еще одна роскошная цитата про «совершенство». В 4 утра она никак не хотела всплывать в памяти, но сегодня, после хорошей дозы кофе, моментально всплыла. Из Much Ado About Nothing. Бенедикт устанавливает планку своих требований: умная-богатая-красивая, конечно, и все такое; но еще и отличный музыкант (прямо как у Конфуция). Только в цвете волос он дает слабину...

One woman is fair, yet I am well; another is wise, yet I am well; another virtuous, yet I am well; but till all graces be in one woman, one woman shall not come in my grace. Rich she shall be, that's certain; wise, or I'll none; virtuous, or I'll never cheapen her; fair, or I'll never look on her; mild, or come not near me; noble, or not I for an angel; of good discourse, an excellent musician, and her hair shall be of what colour it please God.