Конфуций и ювелирное дело

[diejacobsleiter]

Цзы Гун сказал:

«Бедный, но не льстивый; богатый, но не гордый, – каково это?» 

Учитель сказал: «Приемлемо. Но не так хорошо, как

бедный, но радующийся [обретению] Пути-Дао;
богатый, но любящий [соблюдение] Ритуала.» 

Цзы Гун сказал: «В Книге Песен сказано:

[Не наш ли это принц / цзюнь цзы?]
Как вырезан, как отшлифован!
Как выточен, как полирован! ”

Смысл – в этом?» 

Учитель сказал: «Ци! С тобой уже можно говорить о Книге Песен!
Стоит дать тебе начало мысли; как ты уже знаешь продолжение.» 

(I-15) 

Цзы гун цитирует только две строчки из песни; предыдущая, которую он не приводит, но которую, конечно, знают оба собеседника, говорит о принце, цзюнь цзы. Я добавил ее в текст для ясности. Все эти ювелирные метафоры (шлифовка, огранка, полировка) относятся к моральным качествам принца. 

Т.е. весь разговор развивается так. Цзы Гун (видимо, "в классе", когда его "вызвали к доске") приводит свою формулу благородного человека; Конфуций одобряет ее, но улучшает, шлифует. Отсюда – и ассоциация Цзы Гуна с ювелирным ремеслом, а оттуда – и к песне, где принц уподоблен отшлифованному до совершенства камню. 

Цзы Гун, конечно, человек на редкость острого и стремительного ума. И способный к многоходовому мышлению, как шахматист. В одном из текстов Конфуций называет его драгоценным ритуальным сосудом – и это очень эксклюзивная похвала. В других текстах Конфуций подрезает крылья избыточному красноречию Цзы Гуна, не дает ему превратиться в софиста. 

Правда, это красноречие потом помогло Цзы Гуну по просьбе Конфуция провернуть виртуознейшую многоходовую политическую интригу. Да и карьера его, спасибо красноречию, сложилась очень успешно. Он умер чрезвычайно богатым человеком.

***

Надо добавить, что выражение цзюнь цзы появляется в Книге Песен огромное число раз. Я не считал, но это больше сотни (на 305 песен). Это устойчивое выражение вроде «добра молодца» в русском фольклоре. Поэтому так рекомендует Конфуций ученикам штудировать эти песни: чтобы раз и навсегда получить и держать в уме идеал совершенного человека, цзюнь цзы. И лучшее для этого средство – не рассуждения, не описания, а поэтический образ: он сильнее врезается в сознание.