10-12. Жалел ли Конфуций лошадей?

[diejacobsleiter]

廄焚。子退朝，曰：

「傷人乎？」不問馬。

Сгорела конюшня. Учитель вернулся из дворца. Спросил:
«Пострадал ли кто-нибудь из людей?» О лошадях не спросил. 

Иезуиты на основе комментаторской традиции добавляют: «Когда Конфуций служил в должности префекта, его конюшня сгорела...» и т.д.

Это дополнение лучше расставляет акценты: Конфуций проявил интерес не к своему имуществу, а к людям (семья, слуги, ученики). Лошади в ту эпоху были прежде всего имуществом, показателем достатка, как сегодня – автомобили и «дивайсы». Проявлять заботу о них, равную заботе о людях, было неправильно, бестактно.

Напомню: Х глава – не об этике, а об этикете, о форме-ли. И этот текст – о том, как проявлять жэнь, человечность, эмпатию во внешних поведенческих формах. Человек важнее имущества; и это надо подчеркивать. Надо выражать свои чувства правильным, тактичным образом, не ставя людей на одну доску с имуществом. Даже если Конфуцию и было жалко лошадей, он не должен был это показывать, спрашивая о пострадавших.

А что  ему было их жалко, я не сомневаюсь; любовь к живому была не только ему свойственна, но и среди его последователей культивировалась. Проповедуя и развивая в себе эмпатию к людям, они не могли не становиться сверхчуткими и к другим формам жизни (конфуцианцы, напомню, – это «ру», «мягкие люди»). И наверняка это шло от Учителя. Можно вспомнить хотя бы пассаж из Мэн-цзы про конфуцианскую чуткость:

У цзюньцзы такое отношение к животным:
если он видит их жизнь, то не может видеть их смерть;
если он слышит их крик, то не может есть их мяса.
Поэтому цзюньцзы держится подальше от кухни.