die Jakobsleiter

Даже журналисты и блоггеры слышали звон, но не знают где он про фразу Канта:

Zwei Dinge erfüllen das Gemüt mit immer neuer und zunehmender Bewunderung und Ehrfurcht, je öfter und anhaltender sich das Nachdenken damit beschäftigt: Der bestirnte Himmel über mir, und das moralische Gesetz in mir.

Две вещи наполняют душу вечно новым и возрастающим удивлением и благоговением, чем чаще и продолжительнее о них размышляешь, — это звездное небо надо мной и моральный закон во мне.

Тут слышится разобранное вчера разделение на «волю Неба» (т.е. все, что от человека не зависит; законы природы и пр.) и «волю человека» (все, что от него зависит; законы этики), а еще аристотелево «удивление – начало философии». Тут можно услышать и пару Дао и Дэ: «путь мира» и «путь человека».

Интересно, насколько похожая фраза есть у Конфуция (XVI-8). Вообще, при всей разнице, между ними удивительно много общего: вот хотя бы этот «цитатник для бедных»: 2/3 фраз оттуда могли бы без изменений войти в «Лунь Юй». (Но Конфуций, все-таки, создал гораздо более основательное и глубокое этическое учение.) И Конфуций, как нетрудно ожидать, строит высказывание как растажку между этическими полюсами – цзюнь цзы (истинный джентльмен, благородный человек) и сяо жэнь (низкий человек, ничтожество):

君子 有三畏：畏天命，

畏大人， 畏聖人之言。

小人 不知天命而不畏也，

狎大人， 侮聖人之言。

Цзюнь цзы имеет три благоговения
(т.е. «Три вещи вызывают благоговение цзюнь цзы»):
Благоговение перед волей Неба
(она же «звездное небо надо мной»);
Благоговение перед великим человеком;
Благоговение перед словами мудрого.

Сяо жэнь не знает воли Неба
и не имеет благоговения перед ней;
он «панибратствует» с великим человеком,
(т.е. не уважает, играет в «равенство мнений», похлопывает по плечу; чаще – грязно сплетничает)
он глумится/потешается над словами мудрого
(популярная плебейская потеха: «ниспровергать авторитеты», ржать над влиятельными умами).

Вот вам, кстати, два зеркала: можете поглядеться и решить, в котором из них вы отражаетесь точнее...

Возвращаясь к Канту, нетрудно представить себе его фразу в «Лунь Юй»; только слегка подретушировать и добавить два этических полюса:

Благородный человек размышляет о воле Неба и благоговеет перед ней; размышляет об этическом кодексе дэ и не перестает удивляться ему. Ничтожный человек ничего не знает о воле Неба; а идея этического кодекса дэ вызывает у него глумливое ржание.

Или:

Цзюнь цзы испытывает удивление и благоговение перед Дао и дэ. Сяо жэнь ничего не знает о Дао и дэ и не испытывает ничего, кроме обезьяньей радости, когда имеет шанс поглумиться над ними.