Apr. 5th, 2019

Лунь Юй 20-3 

不知    無以   君子         bù zhī  mìng     wú yǐ   wéi  jūn zǐ
不知    無以                      bù zhī  lǐ           wú yǐ   lì
不知    無以  知人                bù zhī  yán       wú yǐ   zhī ré

Привожу два перевода (оба мне не нравятся, но – просто чтобы понять о чем речь). 

Английский: Without recognizing the ordinances of Heaven, it is impossible to be a superior man. Without an acquaintance with the rules of Propriety, it is impossible for the character to be established. Without knowing the force of words, it is impossible to know men. 

Русский: Не зная воли неба, нельзя стать благородным мужем. Не зная ритуала, нельзя утвердить себя в обществе. Не зная, что говорят люди, нельзя узнать людей. 

Это – самый последний из текстов Лунь Юй. Конфуций говорит о трех важных видах знания. Формула звучит «Не зная ..., невозможно ...» Повторяющиеся не зная и невозможно выделены синим. Почти все эти иероглифы раньше рассматривались. Поэтому кратко: 

bù, птица достигла предела неба = не.
zhī, стрела и рот, слово летит в цель, говорить метко = знать.
wú, человек с руками полными добычи, перевернуто = не иметь, не быть.
yǐ, плуг (слева) + человек = пахать, инструмент, средство = то, что делает возможным. 

Три вещи, которые Конфуций считает важным знать, это: mìng, lǐ, yán. 

Последнее, yán, уже обсуждалось в предыдущих текстах. Это слово (или словá), иероглиф составлен из рта и резца над ним: слово сказанное превращается в слово написанное, в иероглиф, вырезанный на кости резцом. 

Второе lǐ – это конфуцианское понятие форма, ли (ритуал – неудачный, хотя и буквальный перевод): иероглиф изображает человека, совершающего ритуальные действия у алтаря. 

А первое понятие mìng  – самое темное и неясное. Болтуны велеречиво переводят «воля неба», но это почти бессмыслица, «восточная мудрость» для бедных, я такого не употребляю и вам не советую. Мне (как когда-то Конфуцию) хочется отчетливости и ясности. 

mìng – это сочетание имени (тоже míng! только с другой интонацией) и ; а этот, в свою очередь, состоит из (собирать, содержать, покрывать, «держать во рту») и , коленопреклоненный человек, подчинение. Коленопреклоненный человек выслушивает приказы и повинуется высшей воле. Словарный смысл иероглифа mìngжизнь, судьба (прямо как у Гроссмана), приказ, слово. Но тут не надо искать военной дисциплины и тоталитарного орднунга; Конфуций – это вовсе не надзиратель за общественным порядком (забудьте эту клевету!). Тут скорее нечто вроде призвания, миссии (это не мои слова, а из этимологического словаря), подчинения воле невидимого бога (как в истории Авраама). 

Еще раз: = имя, слово + приказ, скрывать +подчинение. Момент скрытости имени и источника «приказа» очень важен: вспомним, что  – это та часть иероглифа    инь, которая привносит в него смысл скрытости, тайны, покрытости туманом, не-явленности. И очень важен смысл – слово. (и созвучие с именем: mìng / míng) 

Возможно, именно иероглиф mìng наиболее точным образом переводится греческим философским термином логос, как он употреблен у Гераклита. Книга Гераклита начинается таким сердитым пассажем: 

Хотя Логос этот существует вечно
неспособны понимать его люди
ни прежде чем услышат ни услышав в первый раз. 
И хотя все совершается по этому Логосу
они остаются невменяемыми
подступая к понятиям и явлениям которые я тут излагаю. 

Слово Логос тут играет двумя смыслами: управляющий принцип мира и одновременно – слово, речь, учение, которое надо услышать. (Примерно так же, как дао – и принцип мироздания, и учение, которое надо понять.) 

Что такое Логос? Если миропорядок сам по себе Гераклит называет космос, то логос –  смысл этого миропорядка, логика мира, т.е. все, что можно помыслить и рационально изложить. Логос – это и смысл, и «речь», т.е. текст, излагающий этот смысл. Соответственно, обличая невежество и непонятливость праздных невежд, он называет это глухотой. 

Я обычно стараюсь избегать таких межкультурных «диалогов», но в этом случае аналогия слишком очевидна. То, что вкладывает Гераклит в свой Логос, содержится и в иероглифе mìng, который созвучен míng имени, и который значит «слово»; но не болтовню, а Логос, который надо слышать и которого надо слушаться. И не как солдат слушается командира, а как свободный человек, Авраам, когда он следует слову бога. 

Теперь можно вернуться к «трем знаниям»: 1) mìng, логос-слово как высшая воля, 2) lǐ, форма (ритуал) и 3) yán, просто-слово как человеческая речь, язык. Два из них замкнуты на слово, но это слово разбито на два под-смысла (как бинарная оппозиция?): слово-логос как логика мира, как дао; и просто-слово, словá людей. Никакого «неба» или «богов» в тексте нет; только универсализм Логоса, противопоставленный обычному, «земному» слову. 

Итак, Конфуций говорит, что надо знать Слово-mìng, форму-lǐ и слово-yán. Первая и третья части афоризма соотносятся так: 

1. [Если] не знать Слóва/логоса/судьбы, нельзя стать цзюнь-цзи, истинно благородным человеком.
3. [Если] не знать слóва/языка/иероглифа, нельзя знать человека
. 

А между ними лежит самая красивая и короткая строчка, с выразительным созвучием ли-ли: 

2. не зная ли, нельзя ли; bù zhī  lǐ, wú yǐ  lì. (Звук один, интонация разная.) 

Подробный разбор lǐ, формы, ритуала (социального логоса?) я хочу оставить на потом. Сейчас только lì.  

Картинка простая: человек твердо стоит на земле (именно твердо стоит: для того и земля под ним обозначена). Список значений иероглифа – стоять твердо, стоять прямо, выпрямленность (любимое стоическое слово!), вертикальный, устанавливать, основывать, жить, существовать, составлять документ, немедленно, прямо сейчас. 

Переводчики играют со смыслом прямоты и твердого стояния, но играют на снижение, на житейскую конкретизацию: «утвердиться в обществе», «укрепить характер» и т.п. Карнеги какой-то, а не Конфуций! Странно, что они не видят: текст Конфуция оперирует только самыми общими, почти абстрактными категориями – минг, ли, ян, цзюнь-цзи. Неумение держать онтологический уровень – признак нулевой философской выучки. Той самой глухоты, о которой говорит Гераклит. Типичная для филологических переводов (особенно английских) философская глухота. 

Нельзя прыгать с уровня формы/ли на уровень «укрепления характера» (и физкультуры?) или «утверждения себя в обществе» (и карьеры в корпорации?). Прыгать из философского жанра в жанр life coaching. Бред и безграмотность. Это разные уровни разговора, разные темы, разные уровни абстракции. Как можно этого не понимать?! 

Никаким «правом на свое мнение» такая чушь не оправдывается. В эпоху, когда мнение невежды идет в одну цену с мнением знатока (я не о себе), это становится трудно кому-то объяснить. Иероглифы многозначны, но не бессмысленны. Это предмет понимания, а не «интерпретации». (Сегодня Эллочка-Людоедка хвасталась бы словом «интерпретация»; «гомосексуализмом» уже никого не удивишь; впрочем, «интерпретациями» тоже). 

Но пора заканчивать разбор. Не зная формы/ритуала/ли, невозможно... что? Как лучше передать единственный иероглиф lì? Как собрать в одно слово смыслы стоять твердо, выпрямленность, жить? И как не упасть с высоты самых общих понятий на уровень житейских пошлостей вроде «закалки характера»? Очевидно, что надо выбрать точный, но общий смысл, оставив слово открытым и приложимым к более низким, конкретным уровням. Я бы предложил либо одно стоическое слово выпрямленность, либо его эквивалент достоинство, либо сочетание жизни и прямоты: жить выпрямленно. Варианты перевода: 

Если не знать формы, невозможна выпрямленность (невозможно жить выпрямленно).
Если не знать формы, невозможно достоинство (невозможно жить с достоинством). 

Теперь можно собрать толкование текста 20-3 в целое: 

Учитель сказал:
[Если] не знать Слóва (мирового логоса), невозможно стать цзюнь-цзи (истинно благородным человеком).
[Если] не знать Формы (социального логоса), невозможна выпрямленность (достоинство).
[Если] не знать слóва (речевого логоса), невозможно знать человека (понимать людей). 

***

И постепенно проясняется структура мысли. Набор качеств уже не кажется случайным. Три знания соответствуют трем уровням существования. Знать логос мира, логос общества-государства и логос непосредственного человеческого общения. Понимание мировой логики (философия) поднимает человека из животного состояния до уровня этического идеала; знание социальной логики дает человеку выпрямленное достоинство, decency. А овладение логосом общения, помогает понимать другого (а это важно для принципа человечности жэнь.)

P.S. Последний пассаж Конфуция – о связи слова/языка (письменной культуры?) и понимания людей очень интересен и нетривиален, но это отдельная тема, к ней надо подходить аккуратно. В другой раз...


В европейской традиции мысль начинается с уточнения понятий, с очищения их от накипи бессмысленной болтовни и «интерпретаций». Но это так не только в Европе. Тем же самым занят и Конфуций, и любой другой мыслитель – китайский, индийский, европейский.

Идея «исправления имен» у Конфуция – это и уточнение понятий, и одновеременно сильный сдвиг в их употреблении. Он не просто очищает слова, он даже планирует и направляет их дальнейшую судьбу.

Это очень интересный момент. Все важные слова у него можно переводить с добавлением «истинный» - истинный джентльмен, истинная человечность, истинный ритуал. Философия только что родилась, она делает первые шаги в осознании того, «кто я такая». И вот, работа с понятиями воспринята Конфуцием как миссия. Он очищал их, «стирал случайные черты» (сословные, бытовые) и – обобщал.

Например, цзюнь-цзы, благородный человек, значит сын правителя; но Конфуций вырывает слово из его сословного контекста и говорит: понятие истинно благородный человек не имеет ничего общего с принцем. Мы на его месте будем строить всеобщий, вне-сословный этический идеал. И я думаю, что тут не было ничего волюнтаристского: он лишь выразил общую тенденцию Осевой эпохи и новорожденной философии на обобщение, формализацию понятий (осмысление их как эйдосов).

Точно так же надо понимать и навязший в зубах ритуал: Конфуций отрывает это слово от традиционной практики. Теперь ли, ритуал – это не воскурения у алтаря, вернее, не только это; а форма поведения, социальный логос, этикет вообще (как жэнь – это человечность вообще). Это истинный ритуал, не привязанный намертво к определенным его здешним и сегодняшним проявлениям. Т.е. Форма. Ли.

Поэтому переводить ли просто как ритуал это все равно что переводить цзюнь цзы как сын правителя, т.е. уничтожать проделанную Конфуцием умственную и культурологическую работу и возвращать все к до-конфуцианскому состоянию.