diejacobsleiter: (Default)
2020-02-21 02:26 pm

Ванчуань-12. Шелковая красота

Копаюсь в иероглифах для очередных стихов Ван Вэя и Пэй Ди. Никогда не скучно, всегда восхищает смысловая архитектура – как складывается целый знак из элементов. Вот, например, очередной иероглиф красоты: , ци. Вообще-то, чаще используется другой, , мей, составленный из головы барана и знака «большой»: он, вероятно, восходит к каким-то тотемическим ритуалам с масками животных. А этот –  более «цивилизованный»; это красота искусная, а не стихийная:

  qǐ, ци

  • шелковая ткань, шелк,
  • красивый, великолепный, изысканный

Он берет за основу не дикую архаику, а высокое ремесло, шелковую индустрию, которая всегда была лицом Китая (и отсюда – древнегреческие и римские названия китайцев, происходящие от шелка, sī, : Σῆρες,  Σηρικός, Serica).

Иероглиф обычно складывается из смыслового и звукового элементов. Но звуковой всегда участвует и в создании смысла. Так и здесь: смысловой (шелк) + звуковой .

И звуковой элементqí значит:

  • странный, необычный, причудливый
  • прекрасный, удивительный, фантастический

Т.е., идея шелка, соединившись с идеей необычности и удивительности, дала идею красивой шелковой ткани и красоты вообще. А сам этот звуковой элемент qí тоже сложен из двух знаков: смыслового (рисунок человека с распростертыми руками, значение: большой, великий) и звукового  kě.

И опять звуковой элемент kě тут не для одного звука: его смысловой вклад важен.

  • мочь, быть способным, уметь
  • позволять, одобрять
  • подходить
  • заслуживать того, чтобы этим заниматься, стóить

Эта идея умения, способности, возможности, уместности и ценности вместе с идеей величия и величины породила идею идея красоты и необычности . Красота тут рождается из способности сделать нечто великое.

И, наконец, сам этот элемент  kě состоит из двух графем. Смысловой элемент   (рот) + звуковой kǎo. Этот последний знак изображает «задержанный воздух», задержанное дыхание: видимо, вертикальная черта сверху – это ограничитель, а согнутая зигзагом линия – воздух «под давлением».

И теперь можно пройти обратно по всей цепочке словообразования:

  1. Когда к задержанному дыханиюkǎo присоединяется открытый рот  kǒu, дыхание более не задерживается, уже «можно дышать», и тогда рождается идея  kě , мочь, уметь, быть способным.
  2. К умению и способности  kě добавляется идея величия и величины  dà, и рождается идея удивительного, необычного, фантастического и прекрасного qí. Смысл таков: человек, способный на великое, создал нечто удивительное.
  3. К удивительному и прекрасному qí  добавляется шелк sī, и красота конкретизируется: это , ци, красивая шелковая ткань, возможно, редкого качества отделки и с изысканным рисунком (смысл «необычный, удивительный» на это намекает). Но тут же обобщается обратно: став эталоном красоты и искусства, эта первоклассная шелковая ткань становится также и символом красоты и искусства. И значит теперь красоту вообще. Но не стихийную красоту природы, а изысканную красоту артефакта. 

В разбираемых стихах Ван Вэя это будут деревья, ивы, но растущие ровным рядом вдоль реки, как будто посаженные кем-то. И они напоминают ему другие ивы, растущие вдоль императорского канала, и эти – уже точно искусственной посадки.

diejacobsleiter: (Default)
2020-02-15 07:51 pm

Ванчуань-11. Озеро Йи



Ван Вэй

Играю      на флейте,

                    поднявшись       на берег      высокий.

Солнце      заходит.

                    Мой друг,      я прощаюсь      с вами...

Над водами      озера

                    взгляд      обращаю      назад:

Синие       горы

                    окутаны      белыми       облаками...




Пэй Ди

Широкий      простор.

                    Бескрайние      воды      озера.

В их синем       мерцании

                    повторился      небесный      цвет.

Причаливаю       лодку,

                    издаю      протяжный       свист:

Со всех      сторон

                    прохладой      веет       в ответ.


diejacobsleiter: (Default)
2020-02-14 03:21 pm

Ванчуань-10. Южный холм





Ван Вэй
 

В легкой     лодке

                    отплываю     от Южного     Холма.

До Северного     Холма

                   через водный     простор     не достать.

На том     берегу

                   виднеются     люди,     дома.

Далеко,     далеко.

                   Друг друга     нам     не узнать.

 

Пэй Ди
 

Одинокая     лодка,

                    ветру     доверясь,     причалила.

Над берегом     озера

                   высится     Южный     холм. 

Вечернее     солнце

                    село    за гору     Янь-цзы.

Прозрачна     волна.

                    Безграничен     водный     простор.


diejacobsleiter: (Default)
2020-02-12 02:08 am

Ванчуань-9. Беседка у озера



Ван Вэй
 

Легкая     лодка.     

                    Дорогого     гостя     встречаю.

Медленно,     медленно     

                    по озеру     сюда     приближается...
 

Мы сидим     в беседке.     

                    Перед нами     кувшин     вина.

Со всех     сторон    

                    лотоса     цветы     раскрываются.

 

Пэй Ди
 

Мы сидим     в беседке.     

                    Сияет     озерная     рябь.

Одинокая     луна:     

                    вперед     плывет –     и возвращается...
 

У входа     в долину      

                    раздаются     крики     обезьян.

Ветер их     разносит.    

                    Отзвуки     до нашей двери     добираются.
 

*** 

Этот диалог написан «плотнее»: это уже не два стихотворения на одну тему, а почти одно стихотворение. Рифма использована одинаковая. Пэй Ди повторяет некоторые слова Ван Вэя (они выделены красным и фиолетовым; правда, красный иероглиф не удалось перевести одинаково). Также варьируются образы: у Ван Вэя лодка плывет по озеру, у Пэй Ди – луна по небу (выделил курсивом). У Ван Вэя к беседке приближается лодка, у Пэй Ди – до беседки долетают крики обезьян. У Ван Вэя беседка окружена цветущим лотосом; у Пэй Ди – сиянием водной ряби под лунным светом.

diejacobsleiter: (Default)
2020-02-10 12:27 am

Ванчуань-8. Тропинка среди монастырских софор



Ван Вэй

 

Узкая     тропинка   

                в тени     монастырских     софор:

Скрытая     сумраком,  

                густо     заросшая     мхом...

Только     для гостей

                метут     у главных     ворот:

Наверное,     ждут:

                горный     отшельник     придет.

 

Пэй Ди

 

От ворот     монастырских

                под софоры      уходит     тропинка.

Путь     ведет

                до самого     озера     Йи...

Наступает     осень.

                В горах      густые     дожди.

Опадают     листья.

                Но некому     их     подмести.

 

(Фото отсюда)
diejacobsleiter: (Default)
2020-02-06 12:36 am

Ванчуань-3. Узорный абрикос

Ван Вэй 

Из абрикоса узорного –    опоры и балки срубили.
Из лимонной травы –    соломенную крышу сплели...
Не знаю: возможно,    облако, проникшее под стропила,
Улетит и прольется    дождем над землей и людьми?.. 

Пэй Ди 

Далека, так далека    беседка из узорного абрикоса.
Поднимусь, вскарабкаюсь;   а на следующий день – опять...
С севера – хребет,   а на юг – озера лежат;
То вперед смотрю,   то вновь оглядываюсь назад... 

***
 

Беседка для созерцания – постоянный атрибут китайской культуры; она часто появляется в стихах. Беседка из стихов Ван Вэя и Пэй Ди – высоко в горах, поэтому у нее под крышей может легко оказаться клочок облака. О нем и пишет с удивлением Ван Вэй. 
 

На мой взгляд, в сосредоточенной предметности, в «материализме» Ван Вэя, в его внимательном разглядывании абрикосовой древесины, соломы из пахучей лимонной травы и облака, наплывшего на беседку, – гораздо больше «духовной» глубины, чем в многозначительной двусмысленности Пэй Ди. Символизм такого типа мне всегда казался поверхностным (хотя сам Пэй Ди мог быть человеком глубоким). Этот символизм – вроде басенного жанра: лисы, вороны, медведи и мартышки не интересуют автора, ему важна только «мораль». 

Образ, который существует только для того, чтобы его раскусить, как орешек, и поскорее добраться до «смысла», до «морали», неубедителен. Действенны только те образы, которые созданы ради них самих, выписаны со всей живописной отдачей. Если они играют дополнительными смыслами – прекрасно. Если нет – никакой потери. 

***
«Узорный абрикос» 文杏 – это не сорт дерева, а сорт древесины; у нескольких видов абрикоса она пестрая и узорчатая на срез. ( вэнь – это рисунок, паттерн, узор, тату, письменность, культура, цивилизация.) Другой вариант понимания: это тонко обработанная, отшлифованная («изящная») древесина абрикосового дерева; но это бессмысленно, ибо такая используется не для беседок и павильонов в горах, а для мелких домашних изделий, шкатулок, украшений, музыкальных инструментов (в Армении из нее делают дудук). Третий вариант понимания – что это не дикий абрикос, который еще встречается в Китае, а «культурный» (), садовый. Четвертый вариант, который часто встречается у китайских и американских блогеров, - это что речь идет не об абрикосе, а о дереве гинкго, которое вообще пишется с другим первым иероглифом (). Мне трудно быть судьей в этом споре, я просто решил выбрать первый вариант.

diejacobsleiter: (Default)
2020-02-05 05:23 pm

Ванчуань-4

Удаляю старый пост со стихами одного Ван Вэя, там было несколько ошибок. Здесь – все вместе: в исправном, надеюсь, виде.

Хребет Цзин-чжу
(«хребет, где рубят бамбук») 

Ван Вэй 

Сандал и луан     отражаются в вольных изгибах.
Изумрудная зелень     журчащей рассыпалась рябью.
В Шанские горы     пойду по тайной тропинке.
Дровосеки о ней,    возможно, даже не знают. 

Пэй Ди

Прозрачный поток      то вьется, то прямо бежит.
Бамбук молодой     сгущает сумрак глубокий.
Одна лишь тропинка      сквозь горную цепь ведет.
Иду и пою.     Думаю о вершинах далеких. 

Ван Вэй очень изящно избегает слова «река» или «ручей», но при этом рисует очень подробный образ отражения деревьев в воде и особенно зеленой ряби на воде (отражение зелени в водной поверхности, покрытой рябью). 

Пэй Ди, как всегда, сосредоточен на символах; и от этого живость его картины меркнет. Он рисует пейзаж, и иногда (как в этих стихах) слишком быстро переходит к «духовному» его смыслу; и пейзаж оказывается «картонным»: мысль торопится перейти от зрелища тропинки к понятию Пути; и сама по себе тропинка становится неинтересной. Образ служит лишь трамплином для быстрого перехода к «философии». 

Принцип, сделавший Ван Вэя великим, – «внести поэзию в живопись и живопись в поэзию», – у Пэй Ди не работает. У Ван Вэя пейзаж самодостаточен; желающие вчитывать в него или вычитывать из него буддийские, даосские и прочие «высшие» смыслы (которые в стихах иногда есть, – почему бы и нет?) могут это делать сколько угодно, но живости пейзажа это никогда не повредит. Горами, ручьями, деревьями можно любоваться и «просто так». Образ важнее мысли. (Поэзия должна быть «глуповатой».)

P.S. В комментариях к стихам пишут, что в эпоху известного диктатора Цинь Шихуанди четверо «седоголовых мудрецов» отказались жить под его властью (или спасались от массовых репрессий против «интеллигенции») и ушли в эти самые Шанские горы. Тропа, ведущая в Шанские горы, стала одним из символов отшельнического пути.

diejacobsleiter: (Default)
2020-01-31 07:26 pm

Ванчуань-1

Мэнчэнская долина 

Ван Вэй

Мой новый дом      у входа в Мэнчэнскую долину.
Из старых деревьев      остались лишь чахлые ивы.
Тот, кто придет:      спросит ли, кого он сменил?
Напрасна печаль      о тех, кто в прошлом тут жил*. 

Пэй Ди 

Поставить дом      под старой стеной, в низине;
Иногда взбираться     на холм над старой стеной.
А старая стена –      уж не та, что была когда-то.
Так и новые люди:      придут и уйдут чередой. 

______________________

* Возможно, тут намек на то, что полвека назад в этих местах жил поэт Сун Чжи-вэнь (c. 660–712), отладивший форму рифмованного четверостишия цзюэ-цзу, в которой, кстати, и написаны эти стихи Ван Вэя; конечно, Сун Чжи-вэнь не первый писал катренами по 5 или 7 знаков в строке; но именно он сделал из него классический стандарт: отточил систему рифм и порядок тонов. 
______________________

Довольно трудные стихи для перевода, при сравнительно простой тематике. И у переводчиков, я гляжу, очень широкий разброс вариантов, иногда – до неузнаваемости. Это самый первый «дуплет» из 20, из цикла совместных опусов Ван Вэя и Пэй Ди. Я совершенно не уверен в правильности моего перевода; но это единственный вариант, при котором идея смены поколений и понятия старого и нового работают согласованно. 

Т.е., тема стихов – традиция, встреча старого и нового, передача эстафеты. Новый дом в старом городе. Новый человек в старой культуре. Плюс – конечно, буддийская тема преходящести и смертности. 

Мэнчэн: сегодня существует такой уезд, но пишется он другими иероглифами, так что я не знаю, имеет ли он отношение к стихам. Мэн – вообще значит: старший брат, старший, ранний; чэн значит город или городские стены, вал, крепость. В стихах Ван Вэя Мэнчэн – это явно название, а Пэй Ди его обыгрывает в трижды (!) повторенной фразе старые (древние) стены, заменив иероглиф мэн-старший на гу-древний (старинный, старый). 

Ван Вэй то ли купил старый дом, то ли построил новый на старом участке. Деревья для него важны; но из старых остались только полузасохшие ивы. Он думает о будущих владельцах этого дома: задумаются ли они о предшественниках? Очевидно, нет. Ну и мы не будем понапрасну печалиться о прежних жильцах.  

Пэй Ди в своем отклике развивает тему нового и старого: новый дом у стен старого города и смена поколений людей. Последнее выражение «придут и уйдут» иногда переводят так, что современные люди разгуливают взад-вперед по остаткам стены (или вала). Это, конечно, вздор. Ван Вэй говорил о разных поколениях владельцев дома; Пэй Ди в ответ показывает на полуразрушенные стены («уже не те, что когда-то») и говорит, что люди точно так же приходят и уходят.  Это мне кажется единственно разумным решением. 

Навязчивое троекратное повторение старых стен звучит странно; но таков уж его риторический прием. Пара противоположностей вниз/вверх, которые я перевел в низине и на холме, - это хорошая перекличка с понятиями приходят и уходят.

孟城坳 

王維 

新家孟城口,古木餘衰柳。
來者複為誰,空悲昔人有。

裴迪
 

結廬古城,時登古城
古城非疇昔,今人自來往

diejacobsleiter: (Default)
2020-01-29 01:50 am

Ванчуань-17

(Переделал старый перевод Ван Вэя и добавил стихи его друга.)

Беседка в бамбуковой роще 

Ван Вэй

Одиноко сижу      в бамбуковой роще далекой;
Играю на цинь,     вторю протяжным свистом.    
В сумрачный лес,     никому не знакомый, глубокий,
Входит луна,       озаряя все ярким светом.  

Пэй Ди 

Снова пришел      в беседку в бамбуковой роще.
Луна и дорога      прильнули друг к другу тесно.
Взлетела, вернулась:     всего лишь горная птица.
Тишина и сумрак.    Безлюдны глубины леса.


diejacobsleiter: (Default)
2020-01-27 12:00 pm

Ванчуань-7

Кизил на берегу

Ван Вэй

Созревают ягоды:     есть зеленые, красные.
Как будто снова:     дерево цветет, весна.
Если в горах     погостить у меня останешься,
Поставлю тебе     кувшин кизилового вина.

Пэй Ди

Плывут ароматы,     мешая перец с корицей;
В ткань листвы     луан и сандал вплетены.
Солнцу сквозь тучи     порой удается пробиться;
Но все же холодно     в мраке лесной глубины.

Луан – это китайское название дерева; по-русски это "кёльрейтерия метельчатая", названная в честь Иоганна Готлиба Кёльрёйтера, немецкого ботаника. Вставлять ее в китайский стих у меня не поднялась рука.

И опять видна все та же разница. Пэй Ди очень подробен, даже виртуозен в деталях описания и очень прозрачно намекает на человеческую жизнь (редкое солнце, темная чаща, холод и потерянность, смесь ароматов = поверхностных удовольствий и т.д.). Ван Вэй дает более обобщенный, монументальный образ. И тон у него проще, сердечнее.
diejacobsleiter: (Default)
2020-01-26 04:39 pm

Ванчуань-6. Когда ж остановимся мы?

Еще один поэтический диалог. И снова Ван Вэй более сдержан и монументален, но также и более зрителен в своей живописи. А Пэй Ди изысканней в деталях и прямее в своих намеках на то, что пейзаж – это только символ. 

*** 

У изгороди из магнолий 

Ван Вэй 

Осенние горы      вбирают остатки света.
Птицы летят,      догоняя ушедших вперед.
Яркая зелень      еще различима где-то.
Вечерний туман,      не зная приюта, плывет. 

Пэй Ди 

Все темней и темней       синева в минуты заката
Пение птиц         смешалось с шумом воды.
Путь вдоль ручья     уводит в глухую чащу.
Стемнело совсем.    Когда ж остановимся мы?

diejacobsleiter: (Default)
2020-01-26 04:12 am

Ванчуань-2

Стихи, которые я выкладывал в последние дни, входят в цикл поэтических диалогов Ван Вэя и Пэй Ди: катрен одного + катрен другого, и таких пар всего 20. В предисловии к сборнику Ван Вэй пишет, что стихи написаны в тех местах, которые упомянуты в названии.

Вот №2, «На холмах Хуанцзы». Я уже приводил катрен Ван Вэя, теперь их перекличка полностью:

Ван Вэй 

Птицы летят,      тянутся вдаль бесконечно.
Гор череда      снова в осенних тонах.
То вверх, то вниз –      иду по холмам опустевшим:
На сердце тоска,      как никогда, сильна. 

Пэй Ди 

Солнце заходит.      В соснах поднялся ветер;
Бредем домой.      Появилась роса на траве.
Свет облаков      отражается в каждом следе,
Горная зелень      касается наших одежд. 

(У последней строки есть другой вариант перевода, более замысловатый: зеленая «дымка» горных рощ, через которые они идут, отсвечивает на одежде, как бы покрывает ее легкими штрихами зеленого. Зелень прошлась легкой кистью по одежде, оставила зеленые пятна.) 

Интересно сравнить двух поэтов в момент их диалога. У обоих главная тема – буддийская: осенний пейзаж как напоминание о человеческой смертности. 

Пэй Ди старается быть очень точным в деталях пейзажа. Освещенные закатом облака так сияют, что их свет мерцает в следах обуви. Зелень с шелестом касается одежды идущего (либо окрашивает ее легкими штрихами). Он пытается показать связь пейзажа и человека более прямыми намеками: солнце заходит – человек тоже «заходит», т.е. идет домой (возвращается в нирвану); ветки растений касаются одежд человека, небесный свет отражается в его следах. Ван Вэй пишет проще и монументальнее. Он рисует широкими мазками пейзаж, а потом говорит о своей меланхолии: перелетные птицы, горы, осень, бесцельная ходьба по холмам, тоска.

diejacobsleiter: (Default)
2020-01-25 11:41 pm

Ван Вэй и Бродский

Еще одна порция хорошей поэзии.

王維
茱萸沜

結實紅且綠,複如花更開。
山中儻留客置此芙蓉杯。

Ван Вэй. Кизил на берегу реки

Созревают ягоды:      есть зеленые, красные.
Как будто снова:       дерево цветет и весна.
Если в горах       погостить у меня останешься,
Поставлю тебе      кувшин кизилового вина.

***
 

Я тут вдруг осознал одну вещь. «Письма римскому другу» Бродского написаны в манере вовсе не римских, а китайских поэтических посланий. Особенно они похожи на поэтические диалоги между Ван Вэем и Пэй Ди. Стихи Бродского – 1972 года. Первые переводы Ван Вэя появились еще до войны. И он их знал, как и другую китайскую классику в переводах 30-60-х годов. Он и сам сделал перевод одного из стихотворений Ван Вэя. (У меня оно было здесь.) Перевод очень вольный, но на свой (бродский) лад – красивый:

Охота на оленей

Горы безлюдны, бесчеловечны горы.
Только ручья в горах слышатся разговоры.
Луч, пробившись с потерями сквозь частокол деревьев,
Кладет на лиловый мох причудливые узоры.

Конечно, ни «бесчеловечными» горы не могли быть названы в оригинале, ни военная метафора «пробиться с потерями» там невозможна. Все это чуждо Ван Вэю. Зато «Письма римскому другу» очень близки. Фразы вроде «Скоро осень, все изменится в округе. Смена красок этих трогательней, Постум...» – это почти цитаты из Ван Вэя. И, конечно, главная тема всех стихов Ван Вэя: «Если выпало в Империи родиться, лучше жить в глухой провинции у моря». 

diejacobsleiter: (Default)
2020-01-25 05:43 pm

Ванчуань-6. Собираю остатки света

王維
木蘭柴
秋山斂餘照,飛鳥逐前侶。
彩翠時分明,夕嵐無處所。 

Ван Вэй 

Изгородь из магнолий 

Осенние горы      собирают остатки света.
Улетают птицы,      догоняя ушедших вперед.
Яркая зелень      еще различима где-то.
Вечерний туман,      не зная приюта, плывет. 

***

Я перевожу короткие стихи, чтобы управиться за один небольшой перерыв. Многодневные переводы длинных текстов затевать  сейчас не хочется. Отсюда – некоторое однообразие жанра и тематики. Но мне это не в тягость: шлифуется словарь «осенних миниатюр»; оттачивается чувство формы катрена 5х4. 

Смотрите, как строг и элегантен Ван Вэй. Каждая фраза из 5 знаков делится на 2+3, причем в первых двух словах дается тема, а в следующих трех – ее развитие. Первая пятерка – статичная, про свет и цвет (остатки заката, еще видная кое-где зелень); вторая – про движение (перелетные птицы, «бездомный» туман). 

И, конечно, захватывает дух от возможности разговора через пропасть 13-ти веков. Удивительная свежесть красок, узнаваемость пейзажа и искренность тона (несмотря на пейзажный жанр). Ни малейшего чувства «древности». Не со всяким поэтом так получается. Ван Вэй обладает особенным даром «пробивать» толщу времени и культурных различий. Просто магия какая-то: будто стоишь рядом с человеком и вместе смотришь на эти горы.

diejacobsleiter: (Default)
2020-01-25 03:57 am

Ванчуань-2. Холмы Ван Вэя

王維
華子岡

飛鳥去不窮,連山複秋色。
上下華子岡,惆悵情何極。

Ван Вэй

На холмах Хуацзы

Птицы летят, тянутся вдаль бесконечно.
Гор череда снова в осенних тонах.
То вверх, то вниз – иду по холмам опустевшим:
На сердце тоска, как никогда, сильна.

Эти холмы Хуацзы находятся неподалеку от жилища в горах, где Ван Вэй (701-762) провел последние годы жизни. Эти места ныне относятся к провинции Шаньси («Западные горы»). Погуглив (Чжуннанские горы или горы провинции Шаньси), можно найти множество пейзажей, будто нарочно созданных как иллюстрации к стихам Ван Вэя. И культура отшельничества, совершенно как в стихах Ван Вэя, там процветает до сих пор. Туда даже туристов возят, посмотреть на настоящих даосских или буддистских отшельников. Что, на мой вкус, уже вульгарно; но такая уж у нас эпошка: что не шоу-бизнес, того и на свете, считай, нет.

Холмы Хуанцзы запечатлел художник 17-го века Чжан Хун: он иллюстрировал поэтическую переписку Ван Вэя и Пэй Ди (из которой я взял стихи). Картинка – как раз осенняя.


Современные отшельники в горах выглядят так же, как в стихах VIII века:




diejacobsleiter: (Default)
2020-01-24 03:54 pm
Entry tags:

Леди Си Чуского уезда

Накопилась большая усталость. Нужен отдых, но некогда: надо пахать и сеять, пасти и доить. В недолгие моменты досуга лучший отдых - китайские стихи. То ли в них, то ли в иероглифике - будто какой-то наркотик. Эликсир покоя. Опиум души. 

История из древности: князь царства Чу убил князя Си, а его вдову взял себе в наложницы. Даже родив ему двух сыновей, она продолжала тосковать о прежнем муже и никогда не разговаривала с Чуским князем. Как он ни одарял ее своими милостями, она молчала. Об этом – стихи Ван Вэя. 

Ван Вэй

Вдова Си
 

Не будет прока       в сегодняшней нежной заботе:
Трудно забыть ей      картины счастья былого.
Глядит на цветы –    и слезами глаза наполняются.
Чуский князь      от нее не услышит ни слова. 


王維
息夫人

莫以今時寵難忘舊日恩。
看花滿眼淚,不共楚王言。

diejacobsleiter: (Default)
2020-01-22 09:05 pm

Ночь тиха, пустыня внемлет дао

Я не сомневался, что данте-пушкинский (и много еще чей) мотив «ночь – все идут спать – а я ...» появится и у китайцев. И, конечно, Ван Вэй был первым претендентом. Он не подкачал. (Перевод мой - без артистических претензий, простой.)

夜靜群動息  時聞隔林犬。
卻憶山中時  人家澗西遠。
羨君明發去  采蕨輕軒冕。

Тихая ночь.      Все живое ушло на покой.
Иногда из-за рощи       доносится лай собак.
А я вспоминаю      дни, что провел у тебя,
В доме  у ручья,         далеко средь западных гор.
Завидую тебе:      с первым светом выходишь
И собираешь травы,       презрев и трон, и двор.
 

***

День уходил, и неба воздух темный
Земные твари уводил ко сну
От их трудов; лишь я один, бездомный,
Приготовлялся выдержать войну
И с тягостным путем, и с состраданьем,
Которую неложно вспомяну... 

***

Когда для смертного умолкнет шумный день,
И на немые стогны града
Полупрозрачная наляжет ночи тень,
И сон, дневных трудов награда,

В то время для меня влачатся в тишине
Часы томительного бденья...

diejacobsleiter: (Default)
2019-12-29 05:21 pm
Entry tags:

Красота и красивость

Это по-прежнему Ван Вэй, в моем топ-листе он сейчас лидирует.

Стихи написаны в редком «шестистопном» размере, т.е. по 6 знаков в строке (чаще бывает 5 или 7). Стихи похожи на таблицу или на матрицу. Каждая «шестерка» делится на три фразы по два знака. И между соседними строками эти «двойки» соотносятся максимально точно: я показал это раскраской. Например, в первой строке первая пара говорит о дереве и цвете (персик, алый), и во второй строке первая пара - это тоже дерево и цвет (ива, зеленый). И так далее. Параллелизм идей выдержан предельно строго.

桃紅復含宿雨

柳綠更帶朝煙

花落家僮未掃

鶯啼山客猶眠

В переводе я попытался передать эту «матрицу» как можно точнее, не заменяя ее красивостями из русского поэтического репертуара. Красота стихов – несколько «математичная» на наш вкус:

алый персик    цветы омыты     ночным дождем
          ↓                           ↓                            
зеленая ива    листва обвита    утренним туманом 

лепестки падают   домашний слуга    еще не подмел
           ↓                               ↓                                
иволга плачет        горный гость          пока еще спит

Приведу для сравнения два русских перевода (Штейнберг, Мазепус). Оба вполне точны и очень красивы, оба мне очень нравятся; но их красота – это красота русской поэзии, с ее фето-тютчевской немецкой одухотворенностью. Но также и с ее линейностью, вытянутостью в "повествование" (а китайские стихи ее лишены, в них "кристаллическая решетка" связей важнее).

Персик в цвету
Ночным окроплен дождем.
Вешний туман
Ивы обвил опять.
Летят лепестки -
Слуга подметет потом.
Иволга плачет,
А гость мой изволит спать.

***

И снова дождем предрассветным омыт
персика цвет.
В дымке весенней - плакучих ив
зеленый убор.
Цветы опадают, мальчик-слуга
еще не подмел.
Иволги пенье... А горный мой гость
спит до сих пор.


diejacobsleiter: (Default)
2019-12-16 04:34 pm
Entry tags:

Белое одиночество

王維: 雪中憶李楫

積雪滿阡陌,故人不可期。

長安千門複萬,何處躞蹀黃金羈。

 

Ван Вэй. Среди снегов вспоминаю Ли Цзи 

Снегом обильным       покрыты дороги и тропы:
Старый друг      не сможет приехать в срок.
Чанъан огромен: тысячи ворот,      десятки тысяч домов.
Куда же пойдет, куда поскачет      Золотая Уздечка твоя? 

Золотая уздечка – имя коня. Ли Цзи – даос, который в другом стихотворении предстал непричесанным отшельником, без заколки в волосах и с книжкой подмышкой. Не очень понятно, кто из двух друзей находится в Чанъане (одна из столиц, наряду с Лояном) и куда должен был ехать друг – из Чанъаня в глушь или наоборот. 

Снег – очевидный символ холода, пустоты, одиночества, смерти. Китайский цвет траурных одежд – белый, а не черный. Иероглиф  «снег, снегопад» значит также «вычистить, стереть начисто, ликвидировать, уничтожить». Поэтому нет лучшего образа, чем снег, чтобы выразить опустошение, одиночество и чувство смерти. Снег, который завалил дороги, покрыл весь ландшафт и мешает друзьям быть вместе, это не фетовское «чудная картина, белая равнина», не пушкинское «мороз и солнце, день чудесный», а пустота и безжизненность. Мертвенное одиночество. 

Взаимность существования в китайской культуре ощущается острее, чем в европейской, поэтому потребность в друге, в общении сильна даже у даосов, даже у отшельников (у них – даже с особенной остротой). Всякая формула уединения включает в себя дружбу. По-настоящему уединиться можно только вдвоем с другом-единомышленником; когда совсем один – это не уединение, а одиночество, обнуление человека. Уединение прекрасно, одиночество ужасно. 

Поэтому даосская поэзия Ван Вэя (на самом деле, почти вся китайская поэзия проникнута даосским или буддийским духом) так любит тему дружбы, встречи, расставания; поэтому стихи-послания – самый естественный в ней жанр. 

Ужасно одиночество; но ужасно и столичное многолюдство, все эти тысячи дверей и десятки тысяч дворов; в нем так же легко потерять себя, «утратить путь», как и в одиночестве. Стихотворение симметрично: первая часть – опустошенность снежной равнины; вторая часть – это опустошенность многолюдной столицы. Там – пустота и утрата пути («дороги замело»); тут – суета и тоже утрата пути («куда пойти коню»). И там, и там – «куда ж нам плыть?».

diejacobsleiter: (Default)
2019-12-16 12:27 am
Entry tags:

Не возвращаться

晚下紫微

悵塵事多違。

駐馬雙樹

望青山不歸。

Стихи «хромые», 5+6+5+6. Посреди каждого стиха, на разломе стоит восклицательная частица си,. Переводить ее охами или ахами я не стал, заменил многоточиями. 

Пурпур – цвет высшей аристократии (в отличие от общекитайского красного), так что вся первая строка (включая «вечер») может быть намеком на политические обстоятельства (гражданская война 750-х, либо предшествующий ей политический кризис, либо измельчание и оттеснение аристократии). Но я перевел просто и буквально, без намеков, как написано. 

Автор – Ван Вэй. Со своей любимой темой ухода из политики и вообще от мира: в горы, в уединение. Пишет он другу, высокопоставленному чиновнику. 

опускается вечер  ...   пурпур сходит на нет
удручают мирские дела  ...  сколько насилия!
останавливаю лошадь  ...  у сросшихся вместе деревьев
вглядываюсь в синеву гор  ...  не возвращаться!