die Jakobsleiter

Ну вот, как я и подозревал, Лао Цзы начал выдавать эротическую мистику (или мистическую эротику). Когда он в первом тексте сказал, что «безымянное» – это прародитель единого мира; а «имеющее имя» – это мать множества вещей мира, я ожидал, что он эту мать потом выведет на сцену совершенно раздетой. И действительно. Не прошло и нескольких текстов, как в палате фрагменте № 6 началось. Он заговорил торжественно-сальными языческими стихами, как какой-нибудь жрец Богини плодородия. Я не удержался и перевел ямбом (несмотря на это, перевод – точный):

Долины дух не умирает;
его зовут таинственной вагиной.
Врата таинственной вагины
Зовутся корнем неба и земли:
Он вьется, вьется, жизнями ветвится,
Не тратя никаких усилий...

Долина может означать вагину, а вагина – долину, эти два иероглифа в китайском почти синонимы. При этом «дух долины» (позже он стал устойчивым даосским выражением) – это, возможно, бог(иня) урожая, плодородия. Долина была основным сельскохозяйственным угодьем, поэтому не только зрительно, но в гораздо большей степени – своей производительной силой она напоминала женское лоно. Именно в этом смысл метафоры Лао Цзы. «Не тратя усилий» – это уже детализация образа вагины-долины: подчеркивание того, что ее роль в рождении – пассивная, она – «воспреемница». Возможно, чуть более точный перевод был бы «не проявляя инициативы».

При этом, долина родит урожай, т.е. растения. Поэтому Лао Цзы смешивает женскую метафорику с растительной. Сорвав с «матери вещей» все одежды и бесстыже указывая пальцем на врата таинственной вагины, он тут же перескакивает на растительный код: это – корень, из которого родится и ветвится мир множественных сущностей.

Многосмысленное слово «ветвится» опять возвращает текст в «женский» код: иероглиф среди прочего значит значит жить, существовать, а в древности очень смешно изображал причесывающуюся женщину. (Кажется, что она не причесывается, а взлохмачивает себе волосы.) Но также очень похож и на ветвящееся растение.

Чисто поэтически это смешение растительной и генитальной метафорики – очень красивое. И, кстати, популярное во многих мифологиях. Даже сегодня, на волне нео-языческой моды, можно увидеть «мистическую» игру со смешанными образами женщины и корней растения – например, в шведском сериале Jordskott. Так что и старинных, и современных образов женщины-корня – хоть отбавляй.

(source)

Парный иероглиф 綿綿, который я перевел «вьется, вьется», изображает шелковые нити (еще один сельскохозяйственный образ!) и означает продолжаться, извиваться. Т.е. уходящий вглубь корень символизирует бесконечно продолжающийся процесс порождения мира; и он тянется и «извивается», как шелковая нить. Такое причудливое смешение образов корня, шелка и непрерывного продолжения.

О том, что вещи сами, без усилий, выходят из лона Единого, «выдуваются», как из кузнечных мехов, он говорил в предыдущем, 5-м фрагменте (я разбирал его подробно в трех постах: тут-1, тут-2, тут-3). Т.е. этот текст – его продолжение. Вообще, сначала книга мне казалась просто набором афоризмов, сейчас я начинаю видеть в ней последовательность; ее надо читать и обдумывать подряд, а не так хаотично, как я.

«Таинственная вагина» сразу вызывает в памяти Мистический хор в финале «Фауста», где звучат знаменитые стихи о Вечноженственном. И еще, для более искушенных знатоков мифологической кухни, гностический «роман души», описанный и объясненный в «Иосифе и его братьях» Манна, но гораздо более интересно использованный Достоевском в «Идиоте». Мировая душа, она же София, Премудрость Божия, она же – «падшая женщина», ну и дальше раздолье для любителей «ученой эротики». Площадка вдоль и поперек истоптанная дешевыми пошляками, но от этого не менее интересная...

Императора Фу Си (Fuxi) во всех источниках называют легендарным, однако, известно, в какие годы он правил (2852–2737 до н.э), кто правил до него и кто после него. Его считают основателем империи, обожествляют и приписывают качества «культурного героя»: изобретатель иероглифов и письменности, циркуля и измерительных приборов, музыки и музыкальных инструментов, кулинарии (готовки на огне), рыбалки с сетью, женитьбы и многих других необходимых джентльмену вещей. 

Изображение 8-го века н.э.: Фу Си и его жена Нюва, партнерша по культурной революции. Оба держат в руках изобретенные приборы (циркуль? ножницы?..) Несмотря на эту технократию, оба изображены как персонажи мифологические – со змеиными хвостами вместо ног. Переплетение двух тел символизирует начало брачной эры. (Возможно и другое объяснение: это знак политического или религиозного синтеза. Соединение двух культов либо создание единого царства из двух частей. Табличка, изображающая создание единого Египта, тоже содержит картинку переплетенных тел - две львиные шеи.)

А вот цитата из текста 1-го века н.э. 

In the beginning there was as yet no moral or social order. Men knew their mothers only, not their fathers [до эпохи Фу Си в Китае был матриархат]. When hungry, they searched for food; when satisfied, they threw away the remnants. They devoured their food hide and hair, drank the blood, and clad themselves in skins and rushes. Then came Fu Xi and looked upward and contemplated the images in the heavens, and looked downward and contemplated the occurrences on earth. He united man and wife, regulated the five stages of change, and laid down the laws of humanity. He devised the eight trigrams, in order to gain mastery over the world. 

Что важно: он считается открывателем категорий инь и ян и первым составителем восьми триграмм в двоичном коде инь-ян, которые стали основой китайского гадания и китайской учености. Биография его обросла самыми фантастическими байками, но это никак не означает, что он – фигура вымышленная. Скорее, наоборот: человек, оставивший большое наследие, в течение веков обожествляется и обрастает фольклором, это нормально. Так было, например, с Конфуцием, почитаемым в Китае в религиозных формах, почти как бога.  

4 тысячи лет спустя, в Сунскую эпоху, в 13-м веке художником Ма Лин был сделан вот этот «портрет» Фу Си, на котором он сидит среди скал, одетый в звериные шкуры, и беседует с черепахой (в древности гадали по черепаховым панцирям), а рядом на земле нарисованы его 8 триграмм. Художник старательно подчеркивает дикарский облик: длинные ногти на ногах и руках императора. 

Вот еще «портрет» – художник Гуо Су, династия Мин, начало 16-го века. Фу Си изображен не без иронии: романтично-небритым, с безумно горящими глазами, в процессе рисования инь-ян и изобретения триграмм. Сверху на нем шкура, снизу набедренная повязка из листьев. 

Все это очень точные детали, сложившиеся в "иконописную" традицию: дикарь-император рисует инь и ян. Движение мысли опережает "бытовые удобства" цивилизации, а в итоге - создает их. Сначала триграммы, потом одежда и подстриженные ногти. Не наоборот.